Рассуждение о словенском языке
Рассуждение о словенском языке
РАССУЖДЕНИЕ О СЛАВЯНСКОМ ЯЗЫКЕ, СЛУЖАЩЕЕ ВВЕДЕНИЕМ К ГРАММАТИКЕ СЕГО ЯЗЫКА, СОСТАВЛЯЕМОЙ ПО ДРЕВНЕЙШИМ ОНОГО ПИСЬМЕННЫМ ПАМЯТНИКАМ
(фрагмент)
Довольно уже писано о языке славянском, или, вернее, словенском, на который преложены в IX в. церковные книги для болгар и для моравов.
Сочинитель рассуждения, помещенного в VII части «Трудов» нашего Общества, «О славянском и в особенности церковном языке» заключает весьма основательно, что язык, на который преложены священные книги, не мог быть коренным или первобытным языком всего народа славянского, разделенного тогда на многие племена и на великом пространстве Европы рассеянного; он был наречием одного какого-нибудь племени. Но какого именно? Сербского, думает ученый Добровский, а с ним и сочинитель помянутого рассуждения.
язык заключается в письменных памятниках от IX и за XIII столетие. Он непременно сливается с языком XV и XVI столетий, а за сим уже следует славянский, или язык печатных церковных книг.
Новый язык утратил многие формы грамматические, которые обогащали древний славянский и которые открываются еще и в среднем языке; но принял зато другие, заимствованные частью из образовавшихся между тем живых языков русского, сербского, польского, коим говорили переписчики книг, частью же и позднейшими грамматиками. Как переписчики, так и грамматики имели свои причины переменять, или, по их мнению, поправлять, язык уже мертвый, в книгах только сохранявшийся. Одни почитали нужным заменить невразумительные для них слова или окончания употребительными в их время и на их диалекте, чтоб быть понятными для народа, среди коего писали. Другие самопроизвольными переменами думали придать правильность языку, который в доставшихся им книгах, может быть, действительно был искажен неучеными переписчиками или коего древние, правильные формы могли показаться им ошибками переписчиков, когда они в их время были уже неупотребительны и притом еще когда они не подходили под правила греческой и латинской грамматик.
Особенные слова, коими отличался русский диалект от церковнославянского в древнем оного периоде, были некоторые частицы, местоимения, наречия и тому подобные; например, оже вместо еже, аже и аче вместо аще, ать вместо да, оли и олны вместо даже до и проч.
Но чем глубже в древность идут письменные памятники разных славянских диалектов, тем сходнее они между собою. Крайнский язык X столетия, сохранившийся в некоторых отрывках, найденных в Баварии (см. Добровского, Slovanka, I, 249), вообще весьма близок к церковному славянскому языку. Собрание богемских древних стихотворений XII и XIII столетий, изданное в 1819 г. в Праге под заглавием «Rukopis Kralodworský», имеет многие разительные сходства в оборотах и в строении языка даже с русским того же времени, при всем том, что чехи и русские славяне принадлежат к двум разным поколениям, к западному и восточному, издревле разделенным некоторыми отменами диалекта.
По сему почти заключать можно, что во время Константина и Мефодия все племена славянские, как западные, так и восточные, могли разуметь друг друга так же легко, как теперь, например, архангелогородец или донской житель разумеет москвича или сибиряка.
Грамматическая разность диалектов русского, сербского, хорватского между славянами восточного племени стала ощутительною уже спустя, может быть, 300 или 400 лет после преложения церковных книг и потом, увеличиваясь с течением веков и с политическим разделением народов, дошла, наконец, до той степени, в какой мы видим ее ныне, когда каждый из сих диалектов сделался особенным языком. То же происходило с диалектами западного племени, с богемским, польским, лузатским и проч.; кои, однако ж, остававшись всегда в ближайшем соседстве одни с другими, кажется, не столь много потеряли сходства между собою. Каждый из новославянских языков и диалектов сохранил какие-нибудь особенные, потерянные другими слова, окончания и звуки общего их прародителя, древнего словенского, как сие можно видеть, сличая их грамматики и словари с памятниками, от древнего языка оставшимися. С помощью такового сличения, полагая в основание древнейший известный мне памятник языка и письма славянского «Остромирово евангелие», я постараюсь изложить грамматику древнего славянского языка. Льщусь надеждою, что сей труд может быть полезен не только при составлении этимологического словаря славянского, коему грамматика необходимо должна предшествовать, но также при будущем исправлении или пополнении и грамматик в новых языках, происшедших от славянского.
Словенский язык, интересные факты (часть 2)
СЛОВЕНСКИЙ ЯЗЫК, ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ
Как уже говорилось в первой части, во время «великого переселения народов» южные славяне дошли до Восточных Альп, где с удовольствием и обосновались. Со временем праславянский язык, на котором они говорили, слился с иллирийским и преобразовался в словенский язык.
А вот на территории Восточно-Европейской равнины, куда пришли восточные славяне, праславянский язык постепенно превратился в древнерусский.
Иллирийские племена (фото из БСЭ)
Интересно, а осталось ли что-нибудь общего между этими языками? Прежде чем ответить на данный вопрос, я хотел бы уточнить, что древнерусский и старославянский — это не один, а два совершенно разных языка.
ДРЕВНЕРУССКИЙ ЯЗЫК
Древнерусский — это непосредственный предок современного русского языка. Именно он был разговорным, живым языком в Древней Руси.
А вот старославянский язык или как его еще называют церковнославянский — это язык, не использовавшийся в повседневном обиходе, а созданный специально для церковных богослужений братьями Кириллом (Константином) и Мефодием.
Со временем церковнославянский язык стал использоваться и как литературный: на нем писались все литературные произведения, включая летописи. Только в XVIII веке возник новый литературный язык, сформировавшийся на собственной, русской основе.
Кирилл (Константин) и Мефодий (фото с сайта culture.ru)
Ну, давайте вернемся к словенскому языку и, основываясь на некоторых примерах попробуем понять, на какой язык он похож.
1. Словенское слово хрбет (hrbet) — спина. На древнерусском спина — хрьбыть.
2. Словенское слово хриб (hrib) — холм. На древнерусском холм — хрибь.
3. Словенское слово уста (usta) — рот, губы. Слово с таким же значением мы находим и в литературном старославянском языке.
4. Словенское слово чело (čelo) — лоб. То же самое значение этого слова и в древнерусском языке.
5. Словенское слово зело (zelo) — очень. То же значение и в древнерусском.
6. Словенское слово образ (obraz) — лицо. В древнерусском языке — это вид, облик, икона
7. Смешной словенский глагол мудити (muditi) — задерживать. В древнерусском — это медленно или медлить.
8. Словенский глагол ведeти (vedeti) — знать. То же он означает и в древнерусском.
9. По-словенски право — это десно (desno), на древнерусском правая рука — десница.
10. По словенски отрок (otrok) — ребенок, по-древнерусски — подросток.
Словенские слова на букву «Б»
И так далее, и тому подобное. Город — место (mesto), дракон — змай (zmaj), живот — требух (trebuh). Помните выражение «красна девица» или «красный угол»? По-древнерусски красно — красиво, впрочем также как и в словенском (krasno).
По-словенски охота — лов (lov), а по-древнерусски — ловъ, плечо по-словенски рама (rama), а по-древнерусски рамо. В древнерусском слово кривда означает неправду, а в словенском сразу вину (kriv sem — я виноват).
А помните роман Г. Сенкевича «Ка́мо гряде́ши» («Куда идешь»)? По-словенски это будет звучать «Кам грешь» («Kam greš»). Не правда ли похоже.
Вот еще одно интересное словенское слово — рьява (rjava), то есть коричневый (цвет). Вроде ничего общего с русским языком здесь нет. Но если букву «j», которая по-словенски в этом слове читается как «й», прочесть как «дж», то получится слово «ржава». А какого цвета у нас ржавчина? :))
Красный угол в русской избе (фото из Википедии)
А словенские склоны? Именильник — Именительный, Родильник — Родительный, Даяльник — Дательный… дальше продолжать? :))
Примеров, чтобы показать, насколько словенский язык похож на древнерусский предостаточно. Помните, в первой части я уже упоминал, что словенский — один из самых архаичных языков славянской группы.
Вышеприведенные примеры — яркое тому подтверждение. Так что понимать словенский мы начинаем довольно-таки быстро — многие слова в нем нам знакомы по древнерусскому языку.
Естественно, словенский язык не полностью совпадает с древнерусским — за тысячу лет он также претерпел некоторые изменения, но если вы в ресторане обратитесь к официанту по-русски, с большой долей вероятности он вас поймет.
Мало того, и вы скорее всего поймете, что он вам скажет в ответ.
Кадр из фильма «Иван Васильевич меняет профессию»
ВНИМАНИЕ!
Однако со словенским всегда надо быть начеку. Не все слова в нем имеют схожие с русским значение. Вот к примеру: позор (pozor)— это внимание, а понос (ponos) — гордость. А вот дриска (driska) — это как раз понос (слово «дристать» помните?).
Грыжа — херня, упала — падла, птица сорока — срака. Знаете такую птичку козодой? Так вот, на словенском она вообще называется подхуйка (podhujka)! :))
Словенские числительные пишутся и читаются также, как и в немецком языке (1200 лет сказались). То есть, сначала идут единицы, а уже потом десятые.
Как пример: dvainpetdeset (дваинпетдесет) — это два и пятьдесят, то есть пятьдесят два!
Никогда не простите в отеле на рецепшне ножницы, потому что по-словенски ножница (nožnica) — влагалище, а ножницы называются шкарье (škarje)! Сколько людей на этом попалось — одному только богу известно.
«Почему ножница?», — спросите вы. Да потому что находится между ног. Впрочем как и «ножны», корень которого имеет то же происхождение.
Ножны для двух мечей (фото с сайта pikabu.ru для привлечения внимания)
А еще в словенском языке сохранилось двойственное число, чем словенцы ужасно гордятся! В русском осталось только единственное и множественное числа, а вот в словенском часто можно услышать: «Мы вдвоем (Mi dva sva)… интересно что это такое?
Словенский — очень красивый язык! Впрочем как и русский, украинский, сербский, болгарский… да и вообще любой из славянских языков. Каждый из них хорош по-своему. Каждый индивидуален, но каждый, тем не менее, имеет что-то общее с другими.
Словенский народный танец (фото с сайта radio-odeon. com)
Ведь как бы жизнь не разбрасывала народы, у славян всегда найдется что-то общее, близкое по духу, по крови, по языку! Приезжайте к нам в Словению и убедитесь в этом сами!
Словенский язык. Часть 1. История
Словения — удивительная и з агадочная страна, которую некоторые люди, к сожалению, до сих пор путают со Словакией или Славонией. Так что же это за страна такая? Где она находится? Откуда взялась? Как образовалась? К то такие словенцы?… Ответы на многие из этих вопросов вы найдете в моей статье «Краткая история Словении».
Но познакомившись с историей страны у людей сразу возникает следующая череда вопросов: а на каком языке говорят в Словении … на словенском? А ч то такое словенский язык? А о ткуда он взялся? А н а какой другой славянский язык он похож? А это разве не сербский или хорватский?
В свое время, когда я переехал с семьей жить в Словению, м еня т ак же интересовали все эти вопросы, поэтому прежде чем поделиться с вами данной информацией, я долго изучал различные источники. Но так как по профессии я не лингвист и не филолог, то рассказывать о словенском языке я буду просто как человек, любящий свой новый дом — Словению, так что не судите строго!
СЛОВЕНСКИЙ ЯЗЫК
К ак не крути, но чтобы понять, откуда берет свои корни словенский язык (slovenski jezik или slovenščina), без небольшого экскурса в истори ю нам не обой тись …
Словения с высоты. Страна — сказка
И СТОРИЯ СЛОВЕНСКОГО ЯЗЫКА
К огда-то очень давно, еще задолго до начала нашего тысячелетия, бо ́ льшую часть территории Европы заселяли племена древних славян. И разговаривали эти древние славяне на общем древнеславянском, или как его еще называют, праславянском языке. К сожалению, никаких письменных источников об этом праславянском языке на сегодняшний день не сохранилось, но считается, что именно он и был прародителем всех славянских языков.
В IV веке нашей эры началось « в еликое переселение народов», а спустя два века на территорию Восточных Альп, и в частности на территорию нынешней Словении, пришли славяне, мигрировавшие из Центральной Европы. А в месте со славянами в эти земли пришел и древний славянский язык.
Карта великого переселения народов (фото из Википедии)
Поэтому в Древней Руси предков нынешних словенцев называли хорутанами, а древнесловенский язык, соответственно хорутанским.
Долгое время боролась Карантания/Хорутания за свою независимость, но в конце концов, оказавшись в IX веке под властью Баварии, вошла в состав Франкского государства. Начался многовековой период германизации общества: Франкия, Священная Римская империя, Австрийская империя, Австро-Венгрия. Соответственно, и официальным языком на большей части территории нынешней Словении все это время был немецкий. Но что же тогда стало со словенским языком, спросите вы?
В 1803 году в монастыре города Фрайзинга были обнаружены Брижинские отрывки — три религиозных текста на древнесловенском языке, записанные латиницей и датированные X-XI веками нашей эры.
Я ЗЫК — ЖИВОЕ СУЩЕСТВО
Язык, на котором разговаривает народ — это живая материя, которая все время меняется под воздействием различных факторов. В нем появляются новые буквы, алфавиты; слова потерявшие смысл, «уходят» в небытие, а взамен них приходят другие, зачастую заимствованные из других языков. Какие-то из этих слов приживаются и остаются, а какие-то со временем исчезают. Такие изменения постоянно происход ят со всеми языками, на которых говорят в государстве. Происходили они, естественно и с немецким языком.
На сегодняшний день словенский язык считается одним из самых архаичных славянских языков.
И писали все, в основном, только на немецком. Письменный словенский язык наверняка был бы полностью утрачен, если бы не Примож Трубар — словенский проповедник и первопечатник книг на словенском языке. Именно Трубар во времена Реформации (XVI век) стал «отцом» письменного словенского языка, не дав его полностью «похоронить» под тяжестью германизации.
Любляна, один из многих памятников Приможу Трубару, начало 20 века (Foto: STA)
А вот устный словенский язык от полного забвения спасли сами словенцы, которые разговаривали на нем, передавая из поколение в поколение. К сожалению, свою целостность словенский сохранить не смог, со временем разбившись на множество диалектов. Одной из основных причин такого «дробления» стала особенность местного географического рельефа: зачастую до соседней деревни, до которой сегодня по серпантину на машине всего за 10 минут доехать можно, крестьяне должны были добираться несколько дней, а в зимний период и недель! Вот и придумывали люди сами новые слова, взамен утраченых: спросить-то не у кого было.
Опять же, влияние соседних стран: один регион заимствовал слова у соседней Венгрии, другой у Италии, третий у Хорватии. Вот и получилось, что сегодня в словенском языке насчитывается около 50 диалектов, которые могут так сильно отличаться друг от друга, что словенец из одного региона зачастую СОВСЕМ не понимает словенца из другого региона, а иногда и словенца из соседней деревни! ))
Карта Словении, разделенная на регионы
Так неужели, спросите вы, в Словении до сих пор говорят только на местных диалектах, не имея одного «общего» словенского языка? Ну конечно же нет! Удивительно, но «лакмусовой бумажкой» для возрождения словенского языка, стал не кто иной, как император Франции Наполеон Бонапарт!
ИЛЛИРИЙСКИЕ ПРОВИНЦИИ
Маршал Огюст де Мармон (фото из Википедии)
Любляна, площадь Французской революции (фото с сайта kraji.eu)
Многие просвященные умы того времени внесли в восстановление языка свою посильную лепту, и где-то к 1850 году формирование словенского литературного языка завершилось. Все чаще и чаще словенские поэты и писатели стали обращаться к нему в своих произведениях. И даже не смотря на то, что на территории социалистической Югославии, в состав которой в 1945 году вошла Республика Словения, официальным языком был сербско-хорватский, словенский язык продолжал развиваться, врастая корнями в родную землю.
Но, хоть на сегодняшний день восстановленный словенский язык и прочно вошел в жизнь страны, он до сих пор подразделяется на:
Рассуждение о словенском языке
лПНРБОЙС е-фТБОУ ПЛБЪЩЧБЕФ ХУМХЗЙ РП РЕТЕЧПДХ Й ЪБЧЕТЕОЙА МАВЩИ МЙЮОЩИ ДПЛХНЕОФПЧ, ОБРТЙНЕТ, ЛБЛ:
пЛБЪЩЧБЕН ХУМХЗЙ РП ЪБЧЕТЕОЙА РЕТЕЧПДПЧ Х ОПФБТЙХУБ, ОПФБТЙБМШОЩК РЕТЕЧПД ДПЛХНЕОФПЧ У ЙОПУФТБООЩИ СЪЩЛПЧ. еУМЙ чБН ОХЦЕО ОПФБТЙБМШОЩК РЕТЕЧПД УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ ЙМЙ У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ У ОПФБТЙБМШОЩН ЪБЧЕТЕОЙЕН РБУРПТФБ, ЪБЗТБОРБУРПТФБ, ОПФБТЙБМШОЩК УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ ЙМЙ У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ У ОПФБТЙБМШОЩН ЪБЧЕТЕОЙЕН РЕТЕЧПД УРТБЧЛЙ, УРТБЧЛЙ П ОЕУХДЙНПУФЙ, ОПФБТЙБМШОЩК РЕТЕЧПД УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ ЙМЙ У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ У ОПФБТЙБМШОЩН ЪБЧЕТЕОЙЕН ДЙРМПНБ, РТЙМПЦЕОЙС Л ОЕНХ, ОПФБТЙБМШОЩК РЕТЕЧПД УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ ЙМЙ У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ У ОПФБТЙБМШОЩН ЪБЧЕТЕОЙЕН УЧЙДЕФЕМШУФЧБ П ТПЦДЕОЙЙ, П ВТБЛЕ, П РЕТЕНЕОЕ ЙНЕОЙ, П ТБЪЧПДЕ, П УНЕТФЙ, ОПФБТЙБМШОЩК РЕТЕЧПД УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ ЙМЙ У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ У ОПФБТЙБМШОЩН ЪБЧЕТЕОЙЕН ХДПУФПЧЕТЕОЙС, НЩ ЗПФПЧЩ ЧЩРПМОЙФШ ФБЛПК ЪБЛБЪ.
оПФБТЙБМШОПЕ ЪБЧЕТЕОЙЕ УПУФПЙФ ЙЪ РЕТЕЧПДБ, ОПФБТЙБМШОПЗП ЪБЧЕТЕОЙС У ХЮЈФПН ЗПУРПЫМЙОЩ ОПФБТЙХУБ.
чПЪНПЦОЩ УТПЮОЩЕ РЕТЕЧПДЩ ДПЛХНЕОФПЧ У ОПФБТЙБМШОЩН ЪБЧЕТЕОЙЕН. ч ЬФПН УМХЮБЕ ОХЦОП ЛБЛ НПЦОП УЛПТЕЕ РТЙОЕУФЙ ЕЗП Ч МАВПК ЙЪ ОБЫЙИ ПЖЙУПЧ.
чУЕ РЕТЕЧПДЩ ЧЩРПМОСАФУС ЛЧБМЙЖЙГЙТПЧБООЩНЙ РЕТЕЧПДЮЙЛБНЙ, ЪОБОЙС СЪЩЛБ ЛПФПТЩИ РПДФЧЕТЦДЕОЩ ДЙРМПНБНЙ. рЕТЕЧПДЮЙЛЙ ЪБТЕЗЙУФТЙТПЧБОЩ Х ОПФБТЙХУПЧ. дПЛХНЕОФЩ, РЕТЕЧЕДЈООЩЕ Х ОБУ У ОПФБТЙБМШОЩН ЪБЧЕТЕОЙЕН, СЧМСАФУС ПЖЙГЙБМШОЩНЙ Й ДЕКУФЧЙФЕМШОЩ ЧП ЧУЕИ ЗПУХДБТУФЧЕООЩИ ХЮТЕЦДЕОЙСИ.
оБЫЙНЙ ЛМЙЕОФБНЙ Ч РЕТЕЧПДБИ УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ Й У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ ХЦЕ УФБМЙ ПТЗБОЙЪБГЙЙ Й ЮБУФОЩЕ МЙГБ ЙЪ нПУЛЧЩ, уБОЛФ-рЕФЕТВХТЗБ, оПЧПУЙВЙТУЛБ, еЛБФЕТЙОВХТЗБ, лБЪБОЙ Й ДТХЗЙИ ЗПТПДПЧ.
е-фТБОУ ФБЛЦЕ НПЦЕФ РТЕДМПЦЙФШ чБН УРЕГЙБМШОЩЕ ЧЙДЩ РЕТЕЧПДПЧ:
рЕТЕЧПД БХДЙП- Й ЧЙДЕПНБФЕТЙБМПЧ УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ Й У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ. рПДТПВОЕЕ.
иХДПЦЕУФЧЕООЩЕ РЕТЕЧПДЩ УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ Й У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ. рПДТПВОЕЕ.
фЕИОЙЮЕУЛЙЕ РЕТЕЧПДЩ УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ Й У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ. рПДТПВОЕЕ.
мПЛБМЙЪБГЙС РТПЗТБННОПЗП ПВЕУРЕЮЕОЙС УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ Й У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ. рПДТПВОЕЕ.
рЕТЕЧПДЩ ЧЬВ-УБКФПЧ УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ Й У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ. рПДТПВОЕЕ.
уМПЦОЩЕ РЕТЕЧПДЩ УП УМПЧЕОУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ ТХУУЛЙК СЪЩЛ Й У ТХУУЛПЗП СЪЩЛБ ОБ УМПЧЕОУЛЙК СЪЩЛ. рПДТПВОЕЕ.
Три рассуждения. Рассуждение первое
Три разсуждения о трёх главнейших древностях российских
1.О первенстве словенского языка перед тевтоническим.
2. О первоначалии Россов.
3.О варягах руссах, славенского звания, рода и языка.
О Тредиаковском замолвлю слово.
Василий Кириллович Тредиаковский – выдающийся русский учёный и писатель, поэт, маститый переводчик, историк, филолог и этимолог восемнадцатого столетия, чьё имя, к великому сожалению, мало известно широкой публике как в России, так и за рубежом в общеисторическом масштабе.
Увы, вот уже более 250 оно незаслуженно забыто и в кругах русской интеллигенции, и в более широком и просвещённом сообществе….Возможно, ещё и потому, что русская интеллигенция в двадцатом веке в России и не совсем русская.
Мало того, по ряду причин, не только забыт, но и был в своё время подвергнут унизительной обструкции как со стороны власть предержащих, так и со стороны своих же литературных «собратьев», которые иногда совсем не прочь лягнуть, боднуть и куснуть большого, но больного льва, особенно тогда, когда за таковые действия могли бы и удостоиться поощрения от тех же власть имеющих…
Кто же он такой, Василий Кириллович Тредиаковский?!
Родился в Астрахани, там же обучался, как это и не покажется странным, в католическом капуцинском колледже (?!), затем порвал с этим обучением, переехав Москву, и поступив там в самое престижнейшее и главнейшее по тем временам учебное заведение: Славяно-греко-латинскую академию, в которой также позже учился и М.В. Ломоносов, однако и этот первый и единственный ВУЗ не устроил его, и, он, теперь уже отправляется за новыми (так он тогда думал) знаниями в Голландию, а затем во Францию в Париж, где продолжает обучение уже в Сорбонне…
О биографии Тредиаковского довольно неплохо рассказано в посвящённой ей книжке Льва Тимофеева, который также дал развёрнутое представление в основном о всех трудах и заслугах писателя и высочайшего класса переводчика. Книга Тимофеева имеется в интернете.
Если коротко, то заслуги эти следующие:
Создание новой стихотворной формы – так называемого гекзаметра; его современник пишет о сём следующее:
в предисловии (без подписи) к изданной после смерти Тредиаковского (в 1775 году) трагедии «Деидамия»:
«Сей муж многими своими в пользу соотчичей трудами приобрел безсмертную память и славу. Он первый издал правила российского нового стихосложения, коим следовали и ныне следуют все почти российские стихотворцы. Он сочинил много прозаических и стихотворных книг, а перевел и того больше, да и столь много, что кажется невозможным, чтобы одного человека достало к тому столько сил. он первый открыл в России путь к правильному стихотворству. Достодолжная ему хвала. представляется в сочиненных стихах к его портрету, в 1766 году писанному.
Стих начавшего стопой прежде всех в России, Взор художеством черты представляют сии: Он есть Тредьяковский, трудолюбный филолог, как то уверяет с мерой и без меры слог; Почести лишить его страсть сколь ни кипела, Но воздать ему венок правда предуспела».
Однако хулы на сего доблестного мужа в то время было гораздо больше (а сейчас замалчивание), и вот в этом вопросе попробуем внимательно разобраться….
Во-первых, элементарное соперничество, как и всех людей со всеми, и друг с другом; к сожалению, даже творческих и одарённейших. Борьба, везде одна борьба. Как во все времена всех со всеми, одних направлений с другими… Ложных с истинными и наоборот; Ломоносова со Шлёцером, Тредиаковского с Ломоносовым и с тем же самым Шлёцером и Байером… сильнейшая придворная партия при Екатерине второй, возглавляемая Сумароковым (мы бы сказали так: пропрезидентский истеблишмент) и другими придворными витиями…
Вот эта-то «вся королевская рать» и сломила, поодиночке, двух великих столпов русской словесности: сначала Ломоносова, а затем и Тредиаковского…
Если о Ломоносове известно довольно много, то имя Тредиаковского в лучшем случае замалчивается, а худшем – предаётся злословию и насмешкам… и то, что сие происходит вот уже на протяжении двух с половиной веков отнюдь совершенно не случайно.
И первым, кто очень громко сказал «ату. » была «великая» просветительница русских и прочих народов Расии – немка на троне Российской империи Екатерина Вторая из династии Романовых и её присные…то есть приближённые-прикормлённые, обласканные.
На наш взгляд, «вина» писателя, кроме перевода массивной «Телемахиды» с её неприкрытой критикой захвата власти Екатериной и убийства мужа, действующего монарха Петра Третьего состояла ещё и в том, что он, Тредиаковский, блестящий лингвист, филолог, знаток шести языков, написал и издал эпохальное изсследование (слово написано очень правильно с точки зрения новой энергетической этимологии: извлечь (из) какую-либо силу с из следа чего-либо):
«Три рассуждения о трёхглавнейших древностях российских
А именно:
1.О первенстве словенского языка пред тевтоническим.
2.О первоначалии Россов.
3.О варягах Руссах, словенского звания, Рода и Языка.»
Эта фундаментальная работа Тредиаковского современниками было практически не замечена, либо попросту проигнорирована… Вот великий и трудолюбивый филолог Тредиаковский и извлёк, правда, по своему, и в понятиях того времени силу и правду русского языка и Слова на Свет Божий.
И полная злая обструкция Тредиаковского в то время была совершенно не случайным, а вполне закономерным явлением.
Немка по крови и изначальному воспитанию, бывшая заштатная и захудалая гессенская принцесса не могла даже допустить мысли в обществе о каком бы то ни было превосходстве русского языка. В её обществе говорили на немецком и французском.
Однако, с нашей точки зрения, Лажечников гением не являлся, а гения мог понять думается, только гений…. И ещё неизвестно чей заказ выполнял Лажечников, либо он просто тупо повторял чужие мысли и идеи.
Надеемся, что сомнений в гениальности великого русского поэта, писателя, философа и мыслителя Пушкина Александра Сергеевича вряд ли у кого могут возникнуть (даже у врагов русского народа), а он ответил на вышеприведённый пассаж Лажечникову следующим:
«За Василия Тредьяковского, признаюсь, я готов с вами поспорить. Вы оскорбляете человека, достойного во многих отношениях уважения и благодарности нашей». <Пушкин. Полн. собр. соч., т. 16. М.--Л., 1949, стр. 62.>
А в статье о известнейшей книге Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» Александр Сергеевич так отозвался о Василии Кирилловиче:
«Тредьяковский был, конечно, почтенный и порядочный человек. Его филологические и грамматические изыскания очень замечательны. Он имел в русском стихосложении обширнейшее понятие, нежели Ломоносов и Сумароков. Любовь его к Фенелонову эпосу делает ему честь, а мысль перевести его стихами и самый выбор стиха доказывают необыкновенное чувство изящного. В «Тилемахиде» находится много хороших стихов и счастливых оборотов. Радищев написал о них целую статью. Вообще изучение Тредьяковского приносит более пользы, нежели изучение прочих наших старых писателей. Сумароков и Херасков верно не стоят Тредьяковского. «
Таким образом, мы видим, что цели власть предержащих были и пока остаются следующими: держать в темноте и невежестве не только русский народ, но и всю тогдашнюю интеллектуальную прослойку общества в целях всё того же пресловутого и банально-примитивного управления… Баранами же всегда легче управлять, а тем более, если у них имеется патологический страх перед «пастухом». Управление скатывается к примитивному абсолютизму, что и произошло в восемнадцатом веке, в годы правления «просвещённой» монархини.
Управление же, по Екатерине, которое происходит в основном через язык, но не через словенский, а через немецкий, то бишь тевтонический… А внешне всё в эту тяжёлую для русского народа эпоху (а какая эпоха была для него лёгкой?) прикрывалось ну почти что «демократией» на французский абсолютистский лад путём введения в качестве разговорного в тогдашней «элите» же французского языка.
Заигрывание с многомудрым Вольтером и другими просветителями внешне; и окончательное закрепощение простого народа после Гражданской Пугачёвской войны внутри страны, – вот и вся её политика, вся псевдовеликость, которая очень импонирует некоторым нашим современникам, кормящимся от паразитической власти.
А Тредиаковский пошёл на неслыханную дерзость: рассуждать о первенстве и достоинствах славянского языка…весьма аргументировано доказывая оное даже с точки зрения общепринятой в то время (и до сих пор, у многих, к сожалению!) библейской концепции существования мира.
Такого допустить было уж никак нельзя. Вторая часть его книги начинается так:
«О первоначалии Россов». Ясно же, если доказано первенство языка, то естественно доказано быть тем самым и первенство, первоначалие словенского, и в первую очередь, росского народа.
Тут и началась травля – замалчивание (в духе «лучших» советских и постсоветских времён), насмешки, изгнание из академии наук, которой заправляли всё те же самые немцы. Вот и понятна теперь одна из главных причин обструкции Тредиаковского. Несомненно вся эта травля и безобразие усугубила и без того болезненное состояние Василия Кирилловича и приблизила его кончину.
Впрочем, справедливости ради стоит заметить, что Екатерина Вторая была прекрасно осведомлена о существовании славянской докириллической письменности, о чём не преминула сообщить в одном из писем Вольтеру, показав ему тем самым, что она управляет не варварами, а народом с глубинной историей. Тем самым, значит, и возвеличив себя в его глазах, за счёт того самого унижаемого народа. Но Тредиаковскому она позволить этого не могла, как не могла простить аналогию своего воцарения на престоле, чётко прописанной в его переведённой «Телемахиде».
Россией триста лет управляли Романовы, практически, начиная с Петра Первого немцы по крови и воспитанию, и никакого «превосходства» словенского языка, они, естественно допустить не могли, не говоря уже о «первоначалии Россов». Тщились видеть в этой роли себя однако, но увы…
Надеемся, что всё же наконец-то наступит новая эпоха, в которой восстановится историческая справедливость и будут востребованы идеи и факты изложенные Тредиаковским в своих произведениях, в частности, в области звуково-образной этимологии….
Данная книга представляет собой адаптированный для современного читателя перевод Первой части книги Тредиаковского В,К, «О первенстве словенского языка пред тевтоническим». Автор данной статьи и перевода надеется, что перевод сделан с минимальными искажениями и будет вполне доступен не только профессионалам в области филологии и этимологии слова, но и обычному читателю, интересующемуся вопросами происхождения и трансформации русского языка и истинной истории.
Не так давно автором этой статьи было опубликовано собственное изследование по происхождению и этимологии русского слова:
«Этимология русского слова», идеи которого перекликаются с мыслями Василия Кирилловича о Звуко-образной русской азбуке и подтверждают его подходы в области этимологии. Тогда время ещё не пришло, тогда было ещё рано. Теперь же пришло время делать действительные открытия.
О первенстве словенского языка пред тевтоническим.
Двоякий род Славенского языка полагается в писателях наших. Первый Словенский от слова или словесности; и сей, по моему мнению, есть первенствующий. Как произведший многие языки в последовательных Иафетовых1 племенах: но другой Славенский, а сей уже от славы, который есть сын первородный Словенского языка, названный по славному военными действиями народу, употреблявшему оный.
По смешении языков при столпотворении, и отхождении родов от оного, Магогское и Гамеритское племя неподалёку, одно от другого, отлучалось сначала: требовало сего старшинство сынов Иафетовых, для того, что Гамер и Магог были, как известно, два брата старшие между собою, в рассуждении всех прочих своих братов: младшим домовладычествам нужно было удалятся в окрестности на расселение, а старшим ещё оставаться близ центра, и размещаться всем на места друг от друга в близости.
Возможно ли было, в начинаниях столь важных и касающихся до всех вообще, не быть естественному порядку между большими, средними, и меньшими братьями, когда естество повсюду наблюдает преудивительный чин (порядок) и в самых малых своих действиях?
Итак, первым братьям надлежало начинать необходимо после все предприятия переселения.
Об этом не только природный человеческий удостоверяет разум, но и пророческое писание то ж самое внушает.
По Иезекилю, Гамерово место есть на севере от Иудеи; согласно также и с образом понятий, кои представляют. Что сие место есть на западе, или на северозападе от Мидии: ибо тот же Пророк описывает потомков Тфоргамы (одного из сынов Гамеровых, и потому всеконечно живших в той стране, в коей и отец их) отправлявших купечество Тиром из Сирии, чего б им невозможно было делать, если бы они жили за Мидиею, через которую б им, как то весьма вероятно, проходить недопускаемо было2. Что ж до Магога, то нет ни малейшего сомнительства, чтоб его поселению не быть в соседстве с Мосоховым и Товелевым: ибо Иезекиль возвещает, что Мосох и Товель были подвластны Гогу земли Магоговы. Но известно, что мосоховы и товелевы места далее были между Чёрным и Каспийским морем, так что Гамер и Гамеритяне жили между Чёрным и Средиземным Морями, ближе к Чёрному; а Магог и Магогляне между Каспийским морем и Чёрным же, ближе несколько к Каспийскому.
Такая этих первобытных поколений близость по месту между собою, и, следовательно, удобность к взаимному сообщению, к тому же и самое близкое их родство, не могли и не произвести единого и общего меж ними языка: самый опыт человеческого сообщения сие непреодолимо доказывает; а писатели, об единстве общего языка у сих началородных племён свидетельствуют единогласно, как будет объявлено ниже, да и утверждают, что сей общий язык был у них скифский. Следовательно, народ скифский не только долженствует быть самый древний, но и первенствующий из Иафетян; что само собою непосредственно заключается.3
Не было никогда приводимо к сомнению, что языки словенский и тевтонический4 суть единого корня и того предревнего, но который прежде из них произрас, о сём поныне писатели ещё препираются.
Я предпринимаю в этом первом разсуждении показать с довольной вероятностью, что Словенский язык первенствует пред Тевтоническим. Сие всякому правосердному читателю станет, думаю, ясно далее.
К сему и поспешать должно, к чему и называю я скифский язык одним и общим с начала Иафетских племён, и тот самый Словенский, от слова: но надобно прежде оправдаться пред мнением покойного ппрофессора Байера, утверждающего Скифский народ не весьма древним, и только за тысячу лет пред походом на них Дариевым, сыном Гисгасповым, общество их полагающего, то есть за 1514 лет прежде Рождества Христова.
Пускай будет, кому угодно, мнение это несколько вероятным, но едва ль может кто ему следовать: причин тому много, и они довольно твёрдые.
Нет, почитай ни единого важного Писателя, который бы не называл Скифов самым древнейшим народом, и не производил бы их от Магога. Многие также суть и из духовных отцов, и из новых знаменитых авторов, которые также на этом мнении утверждаются.
* Самое Тевтоническое слово МЕНШЪ. есть словенское ж муж, по примеру Славенопольского Вензел за Словенский узол; Венс за
Кормания, Словенская речь, подтверждается и словом Саксонии: ибо Саксония есть как Сажогния, и означает саженую растениями от многих в ней растущих насаждений. Излишне упоминать и о Поруссии и о Померании: обе издревле Словенское имеют имя: Порусь и Поморье. Но и Голсации или Голстинии нынешнее проименование, также испорчено с Древнего Словянского: от Колцатыя сделана Голсация, а от Колостении Голстиния; оба названия означают, что она есть круглый полуостров, и что почитай со всех сторон окружена или остенена водами. Дания происходит от дня, и есть как Дения: ибо день выговаривается у Словян как дань, как например, пес и пас? Светило от света, равно как и светлая; а сие согласно с Даниею от дня, для того что Швеция и датские земли, были в старину почитаемы одним государством. Норвегия не происходила от Тевтонического слова: но Тевтоническое нынешнее имя её разгласилось от повреждения, сделанному Словенскому древнему языку: понятие она есть Паверхия, или Наверхия, то есть страна, лежащая от остальных стран наверх, к Северу. Самая Скандинавия не есть Шония от изрядства: изрядству её, как самого холодного края, должно быть не весьма изрядному? Она есть Шкодынавия, то есть, от ветра веющаго в ней с блиского Севера.
Не без причины упомянем и об Италии. Было ей имя Авзовия, от Авзона вождя, сына Калипсии, по Фесту и по Стацию. Называли её и Эиотрия, или правильнее, Инотрия*****(прим. стр361, от виноградного в ней плодоносия, и потому винного плодоносия Гесперия, с прибавлением Великая, в различении от Испании, или лучше, от Луситании: слово сие значит, вечерняя, по Гречески. Именовалась она и Сатурния: ибо, по баснословию, Сатурн в ней скрылся, ушедши от сына своего, Юпитера. Но всеобщее имя её, оставшееся в употреблении поныне, есть Италия. Сие имя Варрон, Колумелла, и Фест производят или от Царя Итала, или от Вола, называемого по гречески Италос. Хотят, чтоб ей быть и от латинского Тельца, именуемого Витулос, и называют потому Виталия. Как кто изволит, так и да производит.33
Но я предполагаю, что Италия несомненно от Словенского Удалия, то есть страна, удалённая от Севера; или она есть Выдалия, как выдавшаяся косою в Средиземное, и лежащая между верхними и нижним морями.
Предревние жители все в ней, безо всякого сомнения, Словенские имена имели. Первый суть Сабины**, то есть Забины, от забийства или от боя и битвы: Бог их Сабо, есть точно За-бой, то есть убиватель, да и видно, что через сие имя разумели они Марса. Вторые Гетруски, от хитрости, хитрушки, ибо сии люди, в науках, по тогдашнему, упражнялись. Третьи Волски, от хищения, волчки: или от ольховых дерев Волши, для того, что (sc) произносится, по древнейшему Римскому, за (ш) наше.
Сам Латий, и оттого Латины, не от Сатурнова у меня в нём утаения, что и по Всемирной Истории с Английского, тома четвёртого, страницы 112, есть навязанное произведение, но от Лада, то есть согласные области действия и людей, Ладий, Ладины, так что Аборигены*, или начало не имеющие жители Италийские, всемерно были близки Словенского языка, которые потом, смешавшись с Аркаденами, из Греческого и Словенского, сделали оный древнейший язык латинский. Отделённая от него Сицилия была называема Тринакрия, по трём её мысам; Трикветра, по треугольному виду, а Сикания, говорят, по народу, преселившемуся туда из Испании: Сицилию ж по Сикдлам, то есть людям, переехавшим на сей остров из Италии.
____________
* Аборигины древним Латинским произношением суть Абориджины, то есть безначальные люди: но сие, по Латинскому пониманию Дионисий Галимарнасский древностей Римских в кн1, в гл.10 называет их горными жителями, и производит от Греческой горы и рода. Однако, по моему, правее кажется они будут ОБОРИЧИНЫ. то есть. от Словенской речи, смешавшиеся с Аркадийской, и произведённые в Латинскую.
Отделённая от него Сицилия была называема Тринакрия, по трём её мысам; Трикветра, по треугольному виду, а Сикания, говорят, по народу, преселившемуся туда из Испании: Сицилию ж по Сикдлам, то есть людям, переехавшим на сей остров из Италии. Пусть так, буде доказана есть сия правда, я не меньше вероятно думаю, что Сицилия есть Сечелия, равно как отсечённая от Италии. Следовательно, как тот народ Сиканы, будут Секаны, так и Сикулы и Сиколы назовутся от того же сечения, то есть Люди, жившие издревле на отсечённом острове от Италии.*
Геродот не знает, от кого, и от чего Европа себе получила имя. Если спросятся баснословцы, то она от Европы, дщери Финикийского Царя, увезённой из Африки чрез море на остров Крит Юпитером, превратившемся в Вола. Да зрится о сём Цицерон в книге первой о естестве Богов, и Плиний в книге второй, и также Лактанций в книге первой. Мне представляется, что имя Европы, происходит от Словенского Яропа, или Яроба, по обитателям убелённым как Ярина, то есть хлеб яровой: итак, будет её имя от людей белокурых. Знаменование моё подтверждает Бошарт, говоря, что Европа есть по людям, белое лицо имеющих; но в языке не согласен он со мною, ибо толкует от финикийского Хураппа. Пускай разсуждают искусные, чьё произведение есть ближе им.
А об Азии тот же Геродот говорит, что она есть от Асии, супруги Япетова или Прометеева. Исидор в книге четвёртой на десять говорит, что от некоторой жены она произошла. Иные, совокупно с Евстафием, передают, что от Азии некоего мужа: так Варрон? утверждает в книге четвёртой о латинском языке, а Плиний, в книге пятой.
____________
* Горы Альпийские, разделяющие Италию от галлии и Германии, подлинно от высоты своея названы. Эпсиды примечает, однако не Алпес, но Олбес, как то их именует Поседоний у Атенея в кн.6, гл4. Посему первоначальные Целты, шедшие с Словенским языком, прозвали их Олбы, то есть Лбы в округе. Что ж до Сиканов,; то они, по Диодороу Сицилийскому, подлинно первобытные Сицилийские Обитатели.
По баснословцам, она есть или от Асии, второй дочери Океановы и и Тфетицины, матери Прометеевой, или от Асия, сына Лидийского Манея. По Бошарту, она есть от финикийского Аси, знаменующего середину.
Но по моему, она есть, по словенски ж, от осияющего или от: восходящего солнца: итак, будет она Осия, то есть часть света восточная в отношении Европы и Африки. До сей последней нет мне дела,* ибо Скифы и Целты сначала жили в Азии, а потом перешли в Европу.
Знатнейшие реки, у которых изначально пребывали ЦельтоСкифы, и до которых распространились в Европе, имеют именно Словенские имена. Волга от Вологи, как многовлажная. Дон от Тона, то есть от глубины и тишины: ибо и поныне тихие и воднистые места называются на низу Затоны. Бористен от бори стены, как река, срывающая и низвергающая берега: или правее, от выноса мути со дна, Пор-из-ден; а сие подтверждается от Диапер или Данапер, то есть прущий со дна.
Буг, прежде Кипан, от купания, Купань; а именем сим и поныне называется река Кубань, текущая с Азовской стороны в Азовское море: или она была Кипень от кипения. Днестр, то есть днистый, прежде Тирас, от воина Рос или Росского: ибо слово Тырь, древним Словенским языком есть вот; от чего происходит и Богтырь, ныне по нашему Богатырь, от сего и Тфраки, повреждённое Греками оти Тыраки, то есть от храбрых людей. Они же и одри сии, по тому и Одриши, как будто Одричи и Одрачи, от мужественного отрочества по свойству Словенского языка: ибо храбрые люди и в младые лета называются и посейчас по-Сербски Юнаци или Юноши, или, по-нашему молодцы. Может быть они и Удричи от ударов и поражений на битвах.
Дунай, от Тонаи, по глубине ж и тишине; или от Донаи, как от Днай, для обозначения долгопростёртого дна его; эта самая река именовалась и Истром, по Словенски Истар, от старости (исстари) обитающих на нём обитателей Словенского языка. Сава от Сева, или СЪева?; а у Драва от древа или травы. Двина при Риге, у Птолемея и у Маркиана Ираклиогта Рудон, от рудой глубины, как будто красная река: или Дуйна, от раздувающихся волн во время ветров. Руса в Пруссии поныне, от народа Руссов. Висла, прежде Радуна, от Радостная; да и Висла, от Словенского Весела, как то её некоторые писатели у Байера называют, то есть весёлая. Виадра, от ведра, она же и Одра, от утра, то есть от светлости. Наконец, Эльба, прежде Алаба, от Словенского ж Олаба, по утверждению, Мавроурбинову; знатно, что по Лбу наречённая. Сие древнее имя её Словенское, сохранилось и до днесь местечко, стоящее в самой близости от неё, именем Лобошиц. Впадают в неё реки с восточной стороны и Течень, и Камниц; с абсолютно точными Словенскими названиями. Что ж Нева-река, на которой престольный град сей Санкт-Петербург, главу свою великолепно возносит ныне, есть от нового, новости, то есть Нова* или Новая; в сём нет ни малого сомнения. Но сия новость эта подаёт твёрдую причину мнить, что в древнейшие времена не было её, и что озеро Ладожское, соединялось непосредственно с морем.
*366-1 Полагаю вероятное начало ей за 1200 лет прежде Христа. Ибо древность предала, что Атлантическое море разделено было от Средиземного Истмом твёрдой земли, то есть перешейком от Европы к Африке. Но с другия стороны, хотя то и баснь, что Геркулес (бывший незадолго пред Троянскою войною) отделил гору Кальпу с Испанской стороны, от горы Абилы с Африканской, и чрез то сделал пролив из западного моря в Средиземное, называемый ныне Гибралтарским: однако, могло сие сделаться в те времена от трясения земли. Сим способом средиземного моря водам, как высшего по склонению положения, должно было влиться в воды западные, и потянуть северовосточные, соединённые между собою: от чего северовосточным водам надлежало вниз катиться к западным; а сей скат коему должно было и от Ладожского быть озера, соединённого тогда с морем, и возмог произвесть реку, названную потом Новою.
Конец первому разсуждению.