Язык бессознательного это символы
Коды бессознательного
Коды бессознательного
В одной из соцсетей мною был проведен опрос о том, какие ассоциации возникают при слове “бессознательное”.
Для многих бессознательное ассоциируется с отключением сознания. Есть человек со своими мыслями, а потом что-то происходит, например, обморок, и сознание отключается – наступает пора бессознательного.
Далее, с бессознательным связывают интуицию. Это правдиво. Ведь в бессознательном есть все знания о том, чем все закончится.
При размышлениях о бессознательном у многих появлялись картины космоса. Что-то темное, бездонное, но в то же время сверкающее и прекрасное.
Фрейд, сны тоже были не на последних местах в списке ассоциаций.
Общее впечатление от ответов: бессознательное – это что-то таинственное, у кого-то яркое, у кого-то темное, но обязательно покрытое завесой неизвестности.
К сожалению, эта неизведанность бессознательного играет недобрую роль в жизни каждого человека.
Почему? Дело в том, что практически все события в жизни происходят в зависимости от того, что в нашем бессознательном находится. А если бессознательное – терра инкогнита, то как можно с ним взаимодействовать?
Если не знаешь, как осуществить контакт с бессознательным, то и взаимодействовать не получается.
Но это делать необходимо, хотя бы потому, как я написала выше, именно в бессознательном находится всё то, что определяет настоящую жизнь человека. Потому в бессознательное надо шагать и разбираться, что к чему.
Пример.
Женщина развелась с мужем. И вот уже лет 5 не может встретить достойного мужчину.
На вопрос “где в пространстве вокруг себя вы бы определили бывшего мужа?” дается ответ “прямо перед собой на расстоянии вытянутой руки”.
Вот как, оказывается, в бессознательном бывший муж кодируется в личной зоне женщины, да еще и заслоняет ей будущее. При этом женщина говорит, что не общается с ним, но он рядом с ней! И он влияет на ее жизнь.
Как всегда в таком случае мы завершаем незавершенные дела с мужем: возвращаем себе энергию, оставленную у него и отдаем то, что он, по ощущениям, оставил у бывшей супруги.
Только что я привела пример пространственного кода бессознательного и маленький фрагмент работы с ним.
А теперь по порядку про коды бессознательного, про то, как можно узнать, как то, что мы чувствуем, думаем и т.п. перекладывается на язык бессознательного.
Кодов бессознательного довольно много. Четыре из них описал их С.В. Ковалев:
1) Нейрологический код бессознательного.
2) Психосеманический код бессознательного.
3) Пространственный код бессознательного.
4) Символьный код бессознательного.
Однако существуют еще и
5) графический (нейрографический) код бессознательного,
6) танцевальный код,
А теперь подробнее о каждом из кодов.
Нейрологический код бессознательного.
Это тот самый код, который использует НЛП.
Наши мысли, чувства – всех их можно “разложить” в VAKD.
VAKD – V – вижу, A – слышу, K – чувствую, D – думаю.
– Я ощущаю сильный страх, когда захожу в комнату, где много людей.
– Если представить, что ваш страх находится в вашем теле, то где бы он находился?
– На что похож ваш страх?
– Это серый комок, каких-то туго сплетенных склизких нитей. Фу, мне кажется, что они воняют.
Вот пример, как страх кодируется нашим бессознательным. Страх серый, склизкий, он даже не слишком хорошо пахнет.
Наблюдая за серым комком, можно легко понять, когда этот страх появился. Например, в 6 лет, когда пришлось выступить на сцене, и это был неудачный опыт.
Можно узнать, что мешало до сих пор этому страху уйти – не сразу понятый урок принятия себя даже опозоренным.
После осознавания этой травмы, а также после прохождения данной ступени принятия себя можно будет взглянуть на серые нити комка-страха. Но, скорее всего, он просто исчезнет.
Психосемантический код бессознательного
Для примера возьмем все тот же страх.
Если спросить человека о том, что такое страх, каждый даст свое определение.
И несмотря на то, что определения эти будут похожи, отличия будут наблюдаться.
За словом “страх” будут стоять какой-то набор слов и ощущений, уникальный для каждого человека.
И если с ощущениями мы работали выше (см. нейрологический код), то со словами работают с использованием других слов и их смыслов.
При использовании психосемантического кода в терапии лучше всего “работают” анекдоты и притчи. Смысл истории мгновенно проникает в бессознательное, минуя сознание, которое всегда имеет готовый ответ, но не в случае с анекдотом))
Пространственный код бессознательного
Если поставить человека в центр комнаты и спросить, где вы определяете место для своих детей, мужа/жены, мамы, папы, любимой собаки, работы, хобби и т.д. относительно себя, он укажет места, где они находятся вокруг него и даже в нем.
Родственники могут буквально сидеть на шее, недруги нависать над головой, а вот дети могут быть довольно далеко, и будет означать, что дети играют небольшую роль в жизни человека. Так же можно найти место каждой проблемы, с которой человек обращается. Иногда эти проблемы отстоят так далеко от человека, что становится понятно, что несмотря на желание решить проблему, на самом деле, он не готов ее решать.
Пространственный код бессознательного явил миру Хеллингер в своих системных расстановках. Далее развивал эту тему Лукас Деркс в “Социальной панораме”, а также другие авторы в различных вариациях моделирования ситуаций в пространственном коде.
Символьный код бессознательного
Если предложить человеку представить любовь в виде символа, то сильно больше половины населения планеты представят ее в виде красного сердца, а птица, к примеру, будет символом души, а родительские предписания – камнями.
Символьный мир бессознательного может о многом рассказать его исследователю. Так, к примеру, работа с символьным кодом бессознательного используется в символдраме Лейнера. Дома, поляны, водные преграды и т.д. – в них записано много смыслов, много важного для человека.
Графический (нейрографический код) бессознательного
Человек может нарисовать свои чувства, свои ощущения, а главное, перерисовывая, подправляя, закругляя свои картины он может менять и свои состояния.
Более подробно об этом коде можно прочитать здесь https://elenaguskova.ru/nejrograficheskij-kod/
Танцевальный код
Через этот код бессознательного производится танцевально-двигательная терапия. Ведь проблему можно “изобразить” движением, и, как мы уже поняли, движением и трансформировать.
Телесный код бессознательного
Помню, когда ко мне пришел микрокинезиотерапевт, у него было пара огромных папок с файлами. На каждом из рисунков был нарисован человек, и все его тело было разрисовано на множестве мелких фрагментов. Все они что-то означали. Определенным участкам на поверхности тела соответствовали не только проблемы с внутренними органами. Оказывается, тело может “говорить” о том, что у человека есть обиды, страхи, проблемы во взаимоотношениях, и, что меня тогда поразило, проводя рукой по телу, можно узнать, что у человека есть переживания, связанные с отсутствием реализации его талантов.
То есть тело – тоже карта разговора бессознательного с нами. Лишь бы суметь прочитать.
Коды бессознательного – это языки бессознательного, на котором оно говорит с нами, а мы можем понимать его для решения наших проблем, для множества изменений в жизни. На них нужно учиться разговаривать, их нужно учиться использовать. Нам во благо.
Язык Бессознательного
Здравствуйте! В прошлых заметках мы рассмотрели:
— Зачем и для чего стоит выходить на диалог с Бессознательным
— Что такое шкала от 0 до 10 и как ей пользоваться при работе с Бессознательным
— Какие вопросы стоит задавать Бессознательному, если мы настроены на решение проблемы
Сегодня я хочу продолжить эту тему и поговорить о языке, который понимает Бессознательное.
Сколько ни говори «халва», во рту слаще не станет. Сколько не призывай себя или других стать здоровее, счастливее, увереннее, богаче, лучше и так далее — если Вы не обозначили свой запрос в той форме, которую понимает и принимает ваша психика, рассчитывать на результат не приходится.
Помните, в одной из заметок я писал, что 96% всех психических процессов, а также источников наших проблем и там же — решений и ресурсов, находятся в нашем Бессознательном. В другой заметке я писал, что фактически функция сознания заключается в том, чтобы давать трактовку уже произошедших бессознательных процессов.
То есть обращение к сознанию — это обращение к следствию, а не к причине. К отражению более глубинных процессов, а не к ним самим.
Так вот, наши с вами слова — это язык сознательного.
Образы, символы, модальности и субмодальности — это язык Бессознательного.
Если вам нужна уверенность в себе, когда вы общаетесь, например, с гаишником — как ее получить?
(обратите внимание, мы уже автоматически задаем правильные вопросы, обращаясь не к причине проблемы, а сразу к ее решению)
Можно об этом поговорить с друзьями, коллегами, или даже с теми, кто называет себя психологами. Излить душу, обсудить свои чувства и эмоции, которые возникают в связи с этим. Спросить совета, устроить обмен опытом… И продолжить становиться зажатым испуганным ребенком при появлении рядом гаишника.
Такой вариант я не считаю эффективным, так как поиск ресурсов здесь осуществляется на стороне и неправильным образом.
Можно обратиться к своим внутренним ресурсам, внутренней силе и мудрости (на нашем языке — обратиться к Бессознательному). Сказать: дорогое мое Бессознательное, дай мне уверенности в общении с гаишниками. Для усиления эффекта можно на зеркалах и холодильнике наклеить стикеры «Ты самый уверенный», «Ты гроза гаишников» или что-то такое. Набрать несколько страниц аффирмаций и читать их, читать, читать, читать. После чего снова встретиться с гаишником и разочароваться в своей реакции на него, так как, скорее всего, ничего не изменится.
Этот вариант лично мне более симпатичен, ведь направление мысли было правильным. Необходимая нам уверенность уже у нас есть — надо просто попросить. Весь провал данного подхода заключается в том, что не у тех просим. Напоминаю, Когда мы говорим словами — мы обращаемся к сознанию, а у него таких ресурсов нет. Бессознательное же слов не понимает. Оно понимает другое.
Можно обратиться к Бессознательному на его языке — через образы, символы, модальности, субмодальности. Запросить необходимые ресурсы и сразу же получить их.
Эффективно ли это? Безусловно! Достаточно ли это для получения ожидаемого, ощутимого и стабильного результата? Нет, не достаточно.
Получение такого результата предполагает:
— правильную постановку цели
— формирование мотивации и готовности
— устранение сопротивлений и вторичных выгод
— проработку негативного опыта, страхов, импринтов, убеждений
— и много другое
(при всем при этом ключевое значение здесь все же имеет цель, мотивация и готовность — остальное просто усилит эффект и ускорит процесс получения результата)
Сложно? Совсем нет. Все очень логично и обладает четкой структурой.
Кстати, пока не забыл, выше был совершен некий наезд на аффирмации, и может создаться впечатление, что этот инструмент неэффективен. Далеко не так. Аффирмации очень эффективны, при определенных условиях. А именно: важна интонация, с которой Вы их произносите, и тот набор образов, который формируется во время их произношения. Тому, как эффективно пользоваться аффирмациями, мы, пожалуй, даже посвятим отдельную заметку. Ну а пока пойдем дальше.
Так вот, поскольку мы здесь говорим не о структуре получения результата при взаимодействии с Бессознательным, а о его языке, то все вышесказанное просто примите к сведению. Правила постановки целей, особенности работы с мотивацией и готовностью, а также другие темы мы обязательно рассмотрим в других заметках. А пока вернемся к нашей теме.
Резюмируя сказанное в этой заметке, чтобы эффективно работать с Бессознательным (читайте: чтобы получить доступ к возможностям собственной психики и организма, а также полевого разума и другим структурам), необходимо взаимодействовать с ним на его языке, и делать это со знанием дела.
Как я уже говорил выше, язык Бессознательного — это образы, символы, модальности и субмодальности. О каждом из этих «наречий» мы поговорим отдельно — в отдельных заметках.
А сегодня я напомню вам таблицу цветов при работе с Бессознательным, исходя из которой вы узнаете, какой ресурс (или проблема) каким цветом кодируется, исходя из обобщенного опыта психологов и психотерапевтов.
Отмечу, что стоит воспринимать эту таблицу скорее как ориентир, а не как абсолютную истину. Работа с нашей психикой всегда ситуативна и должна учитывать широкий комплекс факторов.
Если Вы спросите, к какому из четырех вышеназванных элементов языка Бессознательного относятся цвета, я вам отвечу — это визуальная субмодальность.
Справедливости ради стоит сказать, что образы — это тоже модальность, и цвета можно отнести к образам, и параметры образов к субмодальностям… но давайте пока оставим все как есть и будем углубляться в данную тему постепенно.
Как я уже сказал, цвета и оттенки — это один из вариантов репрезентации ресурсов или проблемных состояний. Например, Если Вы представите свое состояние в виде какого-то цвета, то Вы получите доступ к его изменению.
Если показался коричневый — вы скорее всего устали, или находитесь в болезненном состоянии. Какой цвет вы хотите вместо этого? Синий? Судя по всему, вам не хватает спокойствия. Пусть коричневый цвет преобразится в синий (через прямую трансформацию или путем ухода коричневого и прихода синего), который войдет в ваше тело туда, куда Вам захочется. В результате вы почувствуете приятное изменение в своем состоянии.
Более подробно о ресурсировании я говорил в заметке Работа с внутренними ресурсами.
Это прямое послание Бессознательному на его языке, которое означает: «Спасибо, в усталости больше нет необходимости, я хочу, чтобы ты включило мне спокойствие. Спасибо». Если в усталости нет каких-то глубоких смыслов, подтекста или вторичных выгод, она будет заменена на желаемый ресурс — в данном случае, на спокойствие.
Время такого перехода может варьироваться от «сразу» до суток, в зависимости от сложности запроса. Если запрос уж очень сложный и касается глубинных изменений в длительный период времени — то изменения (мы называем этот процесс интеграцией) будут доходить до сознания еще дольше.
Теперь вы умеете на элементарном уровне работать с цветами. Уже это простое знание даст вам возможность осуществлять саморегуляцию, то есть управление своими эмоциями и состояниями. Освойте полученную информацию на практике, чтобы знание преобразилось в реальное умение и принесло пользу. А мы продолжим в следующих заметках.
P.S. Любые вопросы и комментарии к заметке вы можете оставлять на площадке, специально созданной для диалога: Благополучник 2. Ответы на вопросы. Удачи!
Возможно, вам будет интересно:
Posted by Антон Ковалевский
Главный специалист Института инновационных психотехнологий
Символический язык бессознательного
Фрейд исходил из того, что элемент сновидения — это символ бессознательной мысли сновидения.Для различных элементов сновидения можно найти одни и те же переводы или замещения, являющиеся постоянными, неизменными. То есть существует такое постоянное отношение между элементом сновидения и его переводом, замещением, которое он назвал символическим. Это означает, что частичное толкование сновидений может быть достигнуто без помощи свободных ассоциаций. Скажем, если при использовании ассоциативной техники все же не удается вызвать ассоциации, позволяющие понять смысл какого-то элемента сновидения, то можно попытаться самому истолковать этот элемент, опираясь на знание символики и
не расспрашивая видевшего сон о том, что, на его взгляду
означает данный элемент. |
Если между сновидением и бессознательным суще-| ствует символическое отношение, то это означает, что! толкование сновидений должно опираться на знание*! символики бессознательного. В таком случае психоана-| литический подход к толкованию сновидений становиться разновидностью того толкования, которое использовалось в древности и опиралось на различного рода сонники. Но это не совсем так, поскольку, с одной стороны, Фрейд, как уже подчеркивалось, акцентировал внимание не на будущем, а на прошлом, и, с другой стороны, он опирался преимущественно на ассоциативную технику толкования. Опора на символическое отношение ; между сновидением и бессознательным представлялась ему важной, но все же не основной, а, скорее, дополнительной составляющей частью толкования, исходящего из ассоциативной техники. Давая разъяснения по этому поводу, Фрейд писал: «Толкование, основанное на знании символов, не является техникой, которая может заменить ассоциативную или равняться с ней. Символическое толкование является только дополнением к ней и дает ценные результаты лишь в сочетании с ассоциативной техникой» [7. С. 94].
Как уже отмечалось, Фрейд не являлся первооткрывателем бессознательного. Он не был первым и среди тех, кто открыл наличие символического отношения между сновидением и бессознательным. Задолго до Фрейда пытливые умы человечества обратили внимание на символическую деятельность человека, а некоторые из них — на символику, находящую свое отражение в сновидениях. Сам Фрейд ссылался на философа Шернера, опубликовавшего в 1861 году работу «Жизнь снов», в которой были рассмотрены различные символы и, в частности, такой наиболее типичный и постоянный символ, как дом, отображающий в сновидении, по мнению автора данного труда, человека в его целостности. По его собственному выражению, «психоанализ только подтвердил открытия Шернера, хотя и основательно видоизменил их» [8. С. 94].
Мир символики многообразен. Однако проявление символов в сновидениях ограничено. Точнее было бы сказать, что число символически изображаемых в сновидении пред-
На первый взгляд, все это может показаться неким бредом, вызванным к жизни сексуально озабоченным человеком. На самом деле, сексуальные символы не являются произвольной выдумкой Фрейда. Знание этих символов почерпнуто из различных источников, включая сказки, мифы, народные обычаи, фольклор, поговорки, поэтические сравнения. Исторические материалы свидетельствуют, что в примитивных культурах половым органам и функциям приписывалась чуть ли не божественная роль. Мужские и женские половые органы возводились в культы, которым поклонялись люди. Этнографические исследования и археологические находки свидетельствуют о том, что в примитивных произведениях искусства находили свое отражение сексуальные символы. Сохранились наскальные рисунки, древние памятники, всевозможные брелки и украшения, в основе изображения которых лежали мужские гениталии и женские половые органы. Шутки и анекдоты, в основе которых лежит сексуальная тематика, свойственны и современным людям.
Во многих культурах добывание огня непосредственно соотносится с сексуальностью. У древних индусов и южных африканцев добывание огня символизирует половой
акт. Для них кусок дерева с небольшой выемкой являе символом женских половых органов или богини, стоящ* кусок дерева или обломанная ветка — половой орган м> чины или бога. В истории о рождении Александра Велико! го повествуется о том, что вдень перед свадьбой его матер Олимпии приснился сон, в котором она увидела, как ш пала в бурю, сверкнувшая молния попала в ее лоно, откуд вырвался огонь. У некоторых народов был обычай при за*; севании земли зернами совершать половой акт на пахот-1 ной земле, чтобы был богатый урожай. Отождествление! оплодотворения у человека и природы нашло свое отражение в языке многих народов мира — мать-земля, семя, па-| хотьба как символизация полового акта. Так, в восточных,! греческом и латинском языках слово «пахать» чаще всего! употреблялось в значении «совершать коитус» (91 С. 44-46].
Во многих древних мифах и легендах огонь является! символом фаллоса. Такое понимание можно обнаружить^? например, в легенде о римском царе Сервии Туллии. Мать| царя, Окрисия, ранее была рабыней в доме царя Таркви-| ния. В ее обязанности входило подносить жертвенные ле-1 пешки и вино к царской печи. Однажды, когда она испол-> няла возложенную на нее обязанность, из печи вырвалось ■ пламя. Это пламя было в форме мужского полового органа. Так Окрисия зачала отдуха огня и по истечении положенного времени родила Сервия Туллия. Ссылаясь на эту легенду, Фрейд заметил: «Не может быть сомнений относительно мифологического значения огня — безусловно, это фаллос» [10. С. 60].
С древних времен многие вещи и понятия включали в себя сексуальную символику, которая уходит своими корнями в историческое прошлое человечества. В виде гениталий изображались декоративные украшения и домашняя утварь, будь то вазы или обычные чашки для питья. Сексуальные символы встречаются и в различного рода религиозных текстах, несмотря на то, что на основе религиозных воззрений сексуальность осуждалась как нечто греховное и демоническое. Ссылаясь на статью Л. Леви «Сексуальная символика библии и талмуда» (1914), Фрейд привел несколько примеров подобной символики. В Новом завете женщина — «сосуд скудельный». Священное писание евреев насыщено сексуально-символическими выражениями, а в поздней еврейской литературе распро-
странено изображение женщины в виде дома, в котором дверь — это половое отверстие. В свою очередь, ближайший соратник основателя психоанализа Карл Абрахам, со ссылкой на труд Р. Клейнпауля «Жизнь языка» (1893) отмечал, что в книге Бытия змей как символ мужского полового органа — соблазнитель Евы и что в различных культурах сексуальная символика сплошь и рядом пронизывает собой самые обыденные представления о мире. Плод граната служит символом плодородия, наполненная семенами головка мака — атрибут Венеры, обилие икринок, которые мечет самка карпа, — вошло в древнюю поговорку, осыпание новобрачных рисом — обычай, существующий во многих странах [ 11. С. 80].
Одним словом, сексуальная символика в жизни человека связана с историей становления человечества.Она распространена в мифах, религии, искусстве, языке и в общем-то не вызывает какого-либо активного неприятия у людей. Но признание сексуальной символики в сновидениях, как это сделал Фрейд, опираясь на историю культуры и работы своих предшественников, до сих пор встречает упорное сопротивление у современников. При этом существует расхожее представление, что Фрейд настолько сексуали-зировал сновидения, что вроде бы в них не остается места ни для чего другого.
На самом деле, он только подчеркнул, что сексуальная символика в сновидениях — это важный объект исследования бессознательного, игнорирование или недооценка которого отнюдь не способствуют пониманию смысла сновидений. Причем он не считал, что буквально каждый элемент сновидения следует рассматривать исключительно через призму сексуальности. По этому поводу он как-то заметил, что в одном контексте сигара может означать половой орган мужчины, в то время как в другом — это может быть просто сигара. В том-то и дело, что бессознательное в сновидениях пользуется древним, но утраченным способом выражения. Оно говорит на таком древнем языке, понимание которого затруднено для современного человека. В этом состоит, помимо всего прочего, трудность, испытываемая человеком при толковании сновидений. Но благодаря параллелям в символике сновидений психоанализ оказывается близким по духу многим гуманитарным отраслям знания. «При психоаналитической работе, — писал Фрейд, — завязываются отношения с очень многими
1другими гуманитарными науками, с мифологией, а такжел
с языкознанием, фольклором, психологией народов и ре-1
лиговедением, изучение которых обещает ценнейшие ре-1
зультаты» [12. С. 105]. I
Если человек не знает, допустим, китайского языка, то из написанной на этом языке книги он не сможет почерпнуть для себя никакой информации. Причем речь идет даже не о том, что он не сможет узнать ничего нового для себя. Даже то, что он в принципе знает, окажется недоступным для его понимания, поскольку за иероглифами,
как некими символами, он не увидит никакого смысла и значения.
Я вспоминаю, как несколько лет тому назад мне передали переведенную на арабский язык одну из моих книг. Я держал ее в руках и не мог не только ее прочесть, но и сообразить, как следует читать — с начала или с конца, справа налево или наоборот. До сих пор эта книга стоит у меня как некая реликвия, и, хотя я знаю, о чем она написана, так как являюсь ее автором, ни одной строчки из нее прочитать не могу.
Точно так же и сновидение, являющееся собственным продуктом бессознательной деятельности человека, чаще всего оказывается для него непрочитанной книгой, поскольку он не знаком с тем символическим языком, на котором написан ее текст.
&. Сновидения пациентов и аналитический процесс
Толкование сновидений составляет основу психоаналитической работы. Его результаты оказались настолько важными и существенными, что фактически предопределили дальнейшее направление развития психоанализа. Представления о бессознательной деятельности человека, цензуре, вытеснении, механизмах искажения и замещения, превращении логической мысли в различные образы, сопротивлении, символике — все это дало возможность навести мост между здоровой и расстроенной психикой человека. На основе толкования сновидений было, фактически, осуществлено приближение к пониманию патологических явлений. Фрейд считал, что психоаналитическое понимание сновидений и соответствующая техника толкования их дали возможность получить ключ ко многим загадкам психических заболеваний. Сновидение явилось своеобразным окном, через которое был прорублен доступ к психологии неврозов.Оно стало, используя его выражение, «широко применяющейся моделью всех психопатологических проявлений». Оценивая значимость сновидения для понимания психопатологии человека, Фрейд замечал: «Тому, кому понятно сновидение, будут ясны и психические механизмы неврозов и психозов» [13. С. 15].
При терапевтической работе средствами психоанализа сновидениям пациентов уделяется самое пристальное внимание. Нередко бывает так, что из одного рассказанного пациентом сновидения аналитик узнает о его психическом состоянии значительно больше, чем из многочисленных сессий, предшествовавших рассказу сновидения. Обладая необходимой для лечения информацией, почерпнутой из общения с пациентом, аналитик может составить определенное представление об истоках заболевания и переживаниях обратившегося к нему за помощью человека. Но пациент далеко не сразу готов сообщить о себе то важное и существенное, что привело его к бегству в болезнь. Он не осознает причины своего заболевания и поэтому не в состоянии чем-либо помочь ни себе, ни аналитику, пытающемуся разобраться в запутанном клубке внутрипси-хических конфликтов, разыгрывающихся в душе пациента. Но то, о чем он не в состоянии поведать в бодрственном состоянии, когда находится под контролем со стороны своего сознания, может в завуалированной для него самого, но в более или менее явственной форме для аналитика проявиться в сновидении.
Вспоминаю сновидение одной пациентки, которое прояснило для меня многое из того, что было не совсем понятно из материала предшествующих встреч и что вызывало у меня определенные сомнения по поводу рассказанных ею и реально существовавших конфликтных ситуаций, обусловленных ее взаимоотношениями с мужем, матерью и свекровью. Приведу его полностью, поскольку оно представляет, на мой взгляд, несомненный интерес не столько в плане возможной интерпретации, сколько в дидактических целях.
Месяц спустя после начала совместной работы, на одном из сеансов пациентка, молодая женщина, находящаяся замужем и имеющая ребенка, рассказала о своем, как она выразилась, жутком сновидении:
ваю его. Хочу поговорить с мамой. Муж ездит на стуле по комнате и ухмыляется. Мне плохо, я умираю, падаю. Муж подхватывает меня на руки. Я тянусь к его губам. Он тоже тянется к моим губам. Еще немного, и мы поцелуемся. Но в последний момент муж плюет мне в лицо и уходит».
Даже не зная предыстории отношений между молодой женщиной, ее мужем и ее матерью, на основании данного сновидения любой аналитик сможет выдвинуть предположение о тех конфликтных ситуациях, которые видны невооруженным глазом. Он, несомненно, обратит внимание на такие детали сновидения, как пульсация живота, слизь и кровь у пациентки, ее стремление призвать на помощь мужа, врача и маму, реакция мужа на сообщение жены о пульсации живота и возможной смерти, формы поведения мужа, проявляющиеся в нанесении удара кулаком, разговоре о чем-то постороннем с тещей, езде на стуле, ухмылке и завершающем действии, сопровождающемся плевком в лицо жены. Многие содержательные детали сновидения являются столь красноречивыми, что само собой напрашиваются соответствующие интерпретации, выявляющие смысл и отдельных его деталей, и сновидения в целом. Трудно устоять перед искушением сразу же дать толкование этому сновидению, тем более что оно было рассказано пациенткой в начале сеанса, и было достаточно времени, чтобы заняться непосредственным его разбором.
Но, исходя из наблюдений, почерпнутых из самоанализа и терапевтической деятельности, я взял за правило не спешить с толкованием сновидений пациентов, даже если они представляются простыми, не требующими, на первый взгляд, какой-то особенной расшифровки. Ведь аналитик осуществляет работу по толкованию сновидений не для того, чтобы поразить пациента своей прозорливостью и тем самым показать, какой он умный и всезнающий. Эта работа осуществляется им постольку, поскольку совместно с пациентом он выявляет нечто такое, что скрыто от сознания больного и что привело к обостренным переживаниям и страданиям. Но это не допускает спешки и требует вдумчивого отношения буквально к каждой мелочи, в том числе находящей свое отражение в сновидении. Поэтому я всегда следую установке, в соответствии с которой лучше еще раз попросить пациента, чтобы он снова пересказал свое сновидение, чем давать поспешную интерпретацию,
даже если она представляется мне приемлемой и адекватно отражающей его психическое состояние.
Я придерживаюсь этой установки не только потому, что психоаналитик может ошибаться в своих интерпретациях и заблуждаться насчет своего знания психического состояния пациента. Подобное часто случается в терапевтической практике, особенно тогда, когда аналитик считает себя непогрешимым. Я придерживаюсь данной установки в силу того, что, как показал мой предшествующий опыт, пересказ пациентом одного и того же сновидения может не только внести дополнительные штрихи в понимание противодействующих в его психике сил, тенденций, желаний, но и привести к радикальному пересмотру первоначально возникших у аналитика предположений, гипотез, интерпретаций.
В этом отношении приведенное выше сновидение является весьма показательным. Оно может служить наглядным примером того, почему аналитику не следует спешить со своими интерпретациями и лучше лишний раз перепроверить и свои собственные гипотезы, и сообщаемую пациентом информацию о его переживаниях, ощущениях, сновидениях.
В конкретно описанном случае я поступил следующим образом. Не стал акцентировать внимание пациентки на бросающиеся в глаза детали сновидения, которые, казалось бы, говорили сами за себя и на основании которых можно было бы дать, возможно, безошибочную их интерпретацию. Но на следующей сессии я попросил ее пересказать полностью сновидение, хотя это могло вызвать у нее неудовольствие по поводу моей забывчивости или плохой памяти. Пациентка без восторга отнеслась к моей просьбе, но, понимая, что это необходимо для нашей дальнейшей совместной работы, вновь рассказала о своем сновидении. При повторном рассказе оно выглядело так:
«Мы ругаемся с мужем. Я осознаю, как далеко мы с ним зашли. Пульсирует живот. Ощущаю боль. Потом боль проходит. Первая мысль: «Я беременна». Хочу рассказать об этом мужу в надежде, что мы помиримся. Я поднимаю рубашку. Появляется слизь и что-то красное в виде розочки. Я набираю 03, рассказываю медицинской сестре о случившемся. Она выслушала, заплакала и сказала, что вызывать врача уже поздно. Я прошу мужа, чтобы он позвонил своей маме. Перед этим у меня пошла кровь из груди. Муж говорит о чем-то со своей мамой. Я не выдерживаю, вырываю у него трубку.
Начинаю говорить по телефону, но его мама плохо слышит. Она спрашивает меня о чем-то, но я не понимаю, о чем именно. В это время муж садится на табуретку и начинает ездить по комнате. Противный звук. Муж ездит и улыбается. Я говорю или думаю: «Мне плохо, умираю, а ты делаешь все назло». И я его ударяю или хочу ударить. Он схватил меня за руку. Я падаю, умираю. Муж подхватывает меня, держит на руках. Мы тянемся губами друг к другу. Вдруг он плюет, нет не плюет, а делает губами так — «Пфи!»
Одно и то же сновидение. Одни и те же события в нем. Но какие дополнительные элементы и смысловые различия обнаружились при повторном пересказе пациенткой своего сновидения!
В контексте рассмотрения психоаналитического подхода к сновидениям в мою задачу не входит подробный анализ данного сновидения. В дидактических целях мне хотелось бы только обратить внимание на то, какие подводные камни могут встречаться при работе со сновидениями пациентов и с какой осторожностью, исключающей поспешные интерпретации, следует подходить к их толкованию.
Важно также иметь в виду, что анализ сновидения здорового человека предполагает подробную и детальную
проработку всех его элементов, в то время как толкование сновидения больного ограничено терапевтическими задачами. Рассмотрение сновидения пациента осуществляется не с точки зрения демонстрации того, насколько аналитик владеет искусством толкования, ас учетом того, какой материал сновидения требует проработки, способствующей лечению. Это не означает, что аналитик может спокойно отбросить все то, что представляется ему ненужным или неважным в рассказе пациента о своем сновидении. В принципе он обязан принимать во внимание буквально все, вплоть до незначительных мелочей и едва уловимых тонкостей. Он сохраняет их в памяти, поскольку может оказаться так, что именно они помогут лучше и глубже понять внутриличностные конфликты пациента. Другое дело, что подчас аналитика подстерегают такие искушения, когда, не осознавая того, он может увлечься искусством интерпретации сновидения и выдвижением логически стройных и эстетически красивых интерпретаций, завораживающих своей изысканностью и неожиданностью пациента, но имеющих весьма отдаленное отношение к лечению.
Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет