братья стругацкие лучшие цитаты
Аркадий и Борис Стругацкие – цитаты
Любить она умела, как любят сейчас на Земле, — спокойно и без оглядки.
Целыми неделями тратишь душу на пошлую болтовню со всяким отребьем, а когда встречаешь настоящего человека, поговорить нет времени.
Удивительная, между прочим, вещь: как ни придёшь — вечно эти бармены бокалы протирают, словно у них от этого зависит спасение души.
Он знал, что миллиарды и миллиарды ничего не знают и ничего не хотят знать, а если и узнают, то поужасаются десять минут и снова вернутся на круги своя.
В нашем деле не может быть друзей наполовину. Друг наполовину — это всегда наполовину враг.
Человечество в целом — слишком стационарная система, ее ничем не проймешь.
Все правильно: деньги нужны человеку для того, чтобы никогда о них не думать…
– Что, по-вашему, следовало бы сделать всемогущему, чтобы вы сказали: вот теперь мир добр и хорош.
Будах, одобрительно улыбаясь, откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. Кира жадно смотрела на него.
– Что ж,– сказал он,– извольте. Я сказал бы всемогущему: «Создатель, я не знаю твоих планов, может быть, ты и не собираешься делать людей добрыми и счастливыми. Захоти этого! Так просто этого достигнуть! Дай людям вволю хлеба, мяса и вина, дай им кров и одежду. Пусть исчезнут голод и нужда, а вместе с тем и все, что разделяет людей».
– И это все? – спросил Румата.
– Вам кажется, что этого мало?
Румата покачал головой.
– Бог ответил бы вам: «Не пойдет это на пользу людям. Ибо сильные вашего мира отберут у слабых то, что я дал им, и слабые по-прежнему останутся нищими».
– Я бы попросил бога оградить слабых. «Вразуми жестоких правителей»,– сказал бы я.
– Жестокость есть сила. Утратив жестокость, правители потеряют силу, и другие жестокие заменят их.
Будах перестал улыбаться.
– Накажи жестоких,– твердо сказал он,– чтобы неповадно было сильным проявлять жестокость к слабым.
– Человек рождается слабым. Сильным он становится, когда нет вокруг никого сильнее его. Когда будут наказаны жестокие из сильных, их место займут сильные из слабых. Тоже жестокие. Так придется карать всех, а я не хочу этого.
– Тебе виднее, всемогущий. Сделай тогда просто так, чтобы люди получили все и не отбирали друг у друга то, что ты дал им.
– И это не пойдет людям на пользу,– вздохнул Румата,– ибо когда получат они все даром, без труда, из рук моих, то забудут труд, потеряют вкус к жизни и обратятся в моих домашних животных, которых я вынужден буду впредь кормить и одевать вечно.
– Не давай им всего сразу! – горячо сказал Будах.– Давай понемногу, постепенно!
– Постепенно люди и сами возьмут все, что им понадобится.
Будах неловко засмеялся.
– Да, я вижу, это не так просто,– сказал он.– Я как-то не думал раньше о таких вещах… Кажется, мы с вами перебрали все. Впрочем,– он подался вперед,– есть еще одна возможность. Сделай так, чтобы больше всего люди любили труд и знание, чтобы труд и знание стали единственным смыслом их жизни!
Да, это мы тоже намеревались попробовать, подумал Румата. Массовая гипноиндукция, позитивная реморализация. Гипноизлучатели на трех экваториальных спутниках…
– Я мог бы сделать и это,– сказал он.– Но стоит ли лишать человечество его истории? Стоит ли подменять одно человечество другим? Не будет ли это то же самое, что стереть это человечество с лица земли и создать на его месте новое?
Будах, сморщив лоб, молчал обдумывая. Румата ждал. За окном снова тоскливо заскрипели подводы. Будах тихо проговорил:
– Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными… или, еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
– Сердце мое полно жалости,– медленно сказал Румата.– Я не могу этого сделать.
20 лучших цитат из произведений братьев Стругацких
Братья Стругацкие — культовые советские писатели-фантасты, книги которых в далекие 90-е в прямом смысле слова зачитывали до дыр и передавали из рук в руки.
Аркадий и Борис Стругацкие, пожалуй, единственные и лучшие представители современной научной и социальной фантастики на всем постсоветском пространстве. Благодаря своим смелым экспериментам братья Стругацкие придумывали фантастические миры не хуже Роберта Хайнлайна, а о вопросе выбора и поиске себя, писали наравне с лучшими произведениями самого Станислава Лема. Поэтому неудивительно, что любая новая книга Стругацких становилась событием, вызывала яркие и противоречивые дискуссии.
Каждая их повесть или даже простой рассказ насквозь пропитаны глубокими философскими дилеммами и размышлениями. «Трудно быть богом», «Понедельник начинается в субботу», «Пикник на обочине» — это бессмертная классика Стругацких, которая нашла свой отклик в бесчисленных производных, таких как кино, мультипликация, компьютерные игры. Notagram.ru восхищается нетленным творчеством одного из лучших отечественных тандемов и вспоминает лучшие цитаты из произведений братьев Стругацких.
20 лучших цитат из произведений братьев Стругацких
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
30 цитат Стругацких о нашем сложном и прекрасном мире
Братья Стругацкие — не просто классики современной фантастики. Их книги — это не только бластеры, пиу-пиу, космические корабли, роботы и пришельцы. А иногда и совсем-совсем не это. Романы, повести и рассказы Стругацких учат нас мыслить шире, ценить человеческое общение.
Мы собрали для вас лучших цитат из их произведений. И немного фильмов. Но с фильмами по книгам Стругацких всегда засада, читатели видели их мир совсем не так и каждый по своему.
1. «Целыми неделями тратишь душу на пошлую болтовню со всяким отребьем, а когда встречаешь настоящего человека, поговорить нет времени». Трудно быть богом
2. «Все правильно: деньги нужны человеку для того, чтобы никогда о них не думать». Пикник на обочине
3. «Просто удивительно, как быстро проходят волны восторга. Грызть себя, уязвлять себя, нудить и зудеть можно часами и сутками, а восторг приходит и тут же уходит». Отель «У погибшего альпиниста»
4. «Но ведь не может быть так, чтобы среди тысячи дорог не нашлось верной!» Желание странного
5. «Если во имя идеала человеку приходится делать подлости, то цена этому идеалу — дерьмо». Хищные вещи века
6. «Волчица говорит своим волчатам: „Кусайте, как я“, и этого достаточно, и зайчиха учит зайчат: „Удирайте, как я“, и этого тоже достаточно, но человек-то учит детеныша: „Думай, как я“, а это уже преступление». Гадкие лебеди
7. «Почему не помолчать, когда все ясно без слов?» Пикник на обочине
8. «Лучше двадцать раз ошибиться в человеке, чем относиться с подозрением к каждому». Стажеры
9. «Всё на свете вздор, есть только одна роскошь — роскошь человеческого общения». За миллиард лет до конца света
10. «А какой смысл покупать машину, чтобы разъезжать по асфальту? Там, где асфальт, ничего интересного, а где интересно, там нет асфальта». Понедельник начинается в субботу
11. «Вот мы совершенствуемся, совершенствуемся, становимся лучше, умнее, добрее, а до чего все-таки приятно, когда кто-нибудь принимает за тебя решение». Далекая радуга
12. «Каждый человек в чем-нибудь да гений. Надо только найти в нем это гениальное». Улитка на склоне
13. «Удивительная, между прочим, вещь: как ни придёшь — вечно эти бармены бокалы протирают, словно у них от этого зависит спасение души». Пикник на обочине
14. «Я не жалел себя! И я получил священное право не жалеть других!» Град обречённый
15. «Фантазия — бесценная вещь, но нельзя ей давать дорогу внутрь. Только вовне, только вовне». Хищные вещи века
16. «А чем вы занимаетесь?» — спросил я. «Как и вся наука, — сказал горбоносый. — Счастьем человеческим». Понедельник начинается в субботу
17. «Скептицизм и цинизм в жизни стоят дешево, потому что это много легче и скучнее, нежели удивляться и радоваться жизни». Стажеры
18. «Это что-то вроде демократических выборов: большинство всегда за сволочь». Гадкие лебеди
Фотография из личного архива М. Н. Беркетовой / ТАСС
20. «Среди них никто точно не знал, что такое счастье и в чём именно смысл жизни. И они приняли рабочую гипотезу, что счастье — в непрерывном познании неизвестного, и смысл жизни в том же». Понедельник начинается в субботу
21. «Что это такое — нужен? Это когда нельзя обойтись без. Это когда все время думаешь о. Это когда всю жизнь стремишься к». Улитка на склоне
22. «Какой смысл говорить о будущем? О будущем не говорят, его делают!» Туча
23. «Особенно я ненавижу, когда вечностями швыряются. Братья навек. Вечная дружба. Навеки вместе. Вечная слава. Откуда они все это берут? Что они видят вечного?» Град обречённый
24. «Тупик — это отличный предлог, чтобы ломать стены». Далекая радуга
25. «Восемьдесят три процента всех дней в году начинаются одинаково: звенит будильник». Понедельник начинается в субботу
26. «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят чёрные». Трудно быть богом
27. «Не в громе космической катастрофы, не в пламени атомной войны и даже не в тисках перенаселения, а в сытой, спокойной тишине кончается история человечества». Второе нашествие марсиан
28. «Это ведь неправда, что бывают дети и бывают взрослые. Все, на самом деле, сложнее. Бывают взрослые и бывают взрослые». Стажеры
29. «Нет на свете ничего такого, чего нельзя было бы исправить». Пикник на обочине
30. «Будь оно все проклято, ведь я ничего не могу придумать, кроме этих его слов: СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!» Пикник на обочине
Фильмы по произведениям Стругацких — почти всегда не экранизация книги, а кино, снятое по мотивам. Чаще всего они сами писали к ним сценарии или принимали активное участие в их написании. Об этих фильмах всегда много спорят, находятся и те, кому фильм очень понравился, и те, кто категорически не согласен с такой постановкой. Но без внимания они не остаются никогда.
Кадр: Одесская киностудия
Из повести «Понедельник начинается в субботу» взяли место, где разворачивается действие фильма, некоторых персонажей и кое-какие детали. Лента пришлась зрителям по душе и до сих пор транслируется на всех каналах минимум один раз в год. А мы смотрим с удовольствием.
Кадр: Киностудия «Мосфильм»
Фантастическая притча, снятая по мотивам «Пикника на обочине». Картина снималась три года, при проявке пленки первый вариант погиб. Но это самый знаковый фильм в фильмографии Андрея Тарковского и труды по его пересъемке стоили того. Чертовски атмосферное и завораживающее кино получилось.
Отель «У погибшего альпиниста»
Кадр: Таллинфильм
Классический детектив в духе Агаты Кристи. Только с сюрпризом в конце. Фильм снимался в урочище Туюк-Су, немного выше по ущелью от известного горнолыжного курорта Чимбулак. Все панорамные съёмки гор сделаны там же. Красиво.
Кадр: Proline-film
В фильме есть приветы из других произведений. Их интересно и приятно узнавать. Например Банев читает стихотворение Пастернака «Во глубине лесного лога», которое взято эпиграфом к «Улитке на склоне».
Кадр: Art Pictures Studio
Дилогия была обругана вдоль и поперек, но все же посмотрена всеми.
Кадр: Ленфильм
Еще одна очень спорная лента. Мнения кинокритиков и зрителей разделились пополам. Тут все же главную роль сыграла наша фантазия, которая у всех разная и всем нарисовала разные картинки по книге. И они очень разошлись с картинками, данными нам Алексеем Германом. Великий «долгострой» снимался больше десяти лет и вышел на экраны уже после смерти режиссера и обоих Стругацких. И мы, к сожалению, не узнаем мнение авторов.
Аркадий и Борис Стругацкие
| Точность | Выборочно проверено |
Содержание
Цитаты из произведений [ править ]
«Бессильные мира сего» [ править ]
«Страна багровых туч» [ править ]
«Трудно быть богом» [ править ]
«Понедельник начинается в субботу» [ править ]
«Пикник на обочине» [ править ]
«Сказка о тройке» [ править ]
Было совершенно очевидно, что затруднение действительно возникло и что Фарфуркис пока еще не имеет ни малейшего представления о том, как его устранять.»
«За миллиард лет до конца света» [ править ]
«Гадкие лебеди» [ править ]
«Хромая судьба» [ править ]
«Почти такие же» [ править ]
«Полдень, XXII век» [ править ]
«Обитаемый остров» [ править ]
«Улитка на склоне» [ править ]
«Град обречённый» [ править ]
О величии и великих [ править ]
Пётр! Величие. Великий. Пётр Великий. Первый. Пётр Второй и Пётр Третий не были великими. Очень может быть потому, что не были первыми. Великий и первый чрезвычайно часто выступают как синионимы. Хотя-а-а. Екатерина Великая Вторая. Вторая, но тем не менее великая. Это исключение важно отметить. Мы часто будем иметь дело с исключениями такого рода, которые, так сказать, только подтверждают правило. — Часть пятая «РАЗРЫВ НЕПРЕРЫВНОСТИ», ГЛАВА ТРЕТЬЯ [1] (с.438, абзац первый)
Или тот же Пётр Великий. Ну ладно, царь там, император всея Руси… Видали мы таких. А вот как была его фамилия? Не знаете? А памятников-то понаставили! Сочинений понаписали! А студента на экзамене спроси — дай бог, если один из десяти сообразит, какая у него была фамилия. Вот тебе и великий. — Часть пятая «РАЗРЫВ НЕПРЕРЫВНОСТИ», ГЛАВА ТРЕТЬЯ [1] (с.442, абзац второй)
Я ведь не против величия. Пушкин, Ленин, Эйнштейн… Я идолопоклонства не люблю. Делам надо поклоняться, а не статуям. А может быть, даже и делам поклоняться не надо. Потому что каждый делает, что в его силах. Один — революцию, другой свистульку. У меня, может, сил только на одну свистульку и хватает, так что же я — говно теперь. — Часть пятая «РАЗРЫВ НЕПРЕРЫВНОСТИ», ГЛАВА ТРЕТЬЯ [1] (с.443, абзац первый)
О великом стратеге и великой стратегии [ править ]
Великий стратег был более чем стратегом. Стратег всегда крутится в рамках своей стратегии. Великий стратег отказался от всяких рамок. — Часть вторая «СЛЕДОВАТЕЛЬ», ГЛАВА ВТОРАЯ [1] (c.227, абзац первый)
Великий стратег стал великим именно потому, что понял (а может быть знал от рождения): выигрывает вовсе не тот, кто умеет играть по всем правилам; выигрывает тот, кто умеет отказаться в нужный момент от всех правил, навязать игре свои правила, не известные противнику, а когда понадобится — отказаться и от них. — Часть вторая «СЛЕДОВАТЕЛЬ», ГЛАВА ВТОРАЯ [1] (c.227, абзац первый)
Кто сказал, что свои фигуры менее опасны, чем фигуры противника? Вздор, свои фигуры гораздо более опасны, чем фигуры противника. — Часть вторая «СЛЕДОВАТЕЛЬ», ГЛАВА ВТОРАЯ [1] (c.227, абзац первый)
Кто сказал, что короля надо беречь и уводить из-под шаха? Вздор, нет таких королей, которых нельзя было бы при необходимости заменить каким-нибудь конем или даже пешкой. — Часть вторая «СЛЕДОВАТЕЛЬ», ГЛАВА ВТОРАЯ [1] (c.227, абзац первый)
О властях и классовой борьбе [ править ]
Вот пожалуйста: Гейгер. Вообще-то — классовый враг. А позиция полностью совпадает с нашей. Вот и получается, что с точки зрения любого класса интеллигенция — это дерьмо. — Часть первая «МУСОРЩИК», ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ [1] (с.183, абзац шестой)
Слушай, там у вас в семнадцатом году в Петрограде заварушка была. Чем кончилась, а? — Часть первая «МУСОРЩИК», ГЛАВА ПЕРВАЯ [1] (с.208, выше первого абзаца)
А хорошо бы сейчас пойти в мэрию, взять господина мэра за седой благородный загривок, ахнуть мордой об стол: «Где хлеб, зараза? Почему солнце не горит?» и под ж… — ногой, ногой, ногой… — Часть третья «РЕДАКТОР», ГЛАВА ПЕРВАЯ [1] (с.272, абзац первый)
Право на власть имеет тот, кто имеет власть. А ещё точнее, если угодно, — право на власть имеет тот, кто эту власть осуществляет. Умеешь подчинять — имеешь право на власть. Не умеешь — извини. — Часть пятая «РАЗРЫВ НЕПРЕРЫВНОСТИ», ГЛАВА ВТОРАЯ [1] (с.417, абзац третий)
У нас, знаете ли, так: кто смел, тот и съел. Самозванцев нам не надо — командовать буду я. Не ты, не он, не они и не оне. Я. Армия меня поддержит. — Часть пятая «РАЗРЫВ НЕПРЕРЫВНОСТИ», ГЛАВА ВТОРАЯ [1] (с.418, выше первого абзаца)
О понимании [ править ]
— … Нам ведь нужны не всякие люди. Нам нужны люди особого типа.
— Какого?
— Вот этого-то мы и не знаем,— сказал Наставник с тихим сожалением. — Мы знаем только, какие люди нам не нужны. — Часть вторая «СЛЕДОВАТЕЛЬ», ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ [1] (с.266, абзацы с пятого по седьмой)
— Эксперимент есть Эксперимент, — сказал Наставник.— Не понимание от тебя требуется, а нечто совсем иное.
— Что?!
— Если бы знать… — Часть вторая «СЛЕДОВАТЕЛЬ», ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ [1] (с.267, абзацы с восьмого по десятый)
О морали и нравственности [ править ]
Таким образом, остутствие суда внутреннего закономерно и, я бы сказал, фатально восполняется наличием суда внешнего, например, военно-полевого… — Часть пятая «РАЗРЫВ НЕПРЕРЫВНОСТИ», ГЛАВА ТРЕТЬЯ [1] (с.439, абзац первый, строка девятнадцатая)
Цитаты Аркадий и Борис Стругацкие
Впереди был тупик, и в тупике были две двери — последние. Надпись на левой двери гласила с вызовом: «Для смелых». Надпись на правой двери снисходительно ухмылялась: «Для не очень». Андрей Т. сдвинул брови и погрузился в самоанализ.
А спорите вы впустую. Данных ни у того ни у другого нет, а потому оба постоянно ссылаетесь на фундаментальнейшую теорему «Ей-богу, так!»
— Я еще вот чего никак в толк не возьму, — сказала вдруг левая голова Двуглавого Юла. — Почему это Богомол Панда описал вас как какое-то колесо с хвостами? — Это как раз совершенно ясно. Запас слов у него был очень невелик, воображение куцее, человека он никогда не видел… даже вас, не так ли, почтенный Юл? — Да, — согласился Двуглавый Юл. — Его прикончили лет за триста до меня.
— Ятуркенженсирхив! Ты читаешь мои мысли, как книгу, старый предатель. Скажи им! — Я вовсе не предатель, — с достоинством произнес бывший шпион, которого носят с собой. — Я просто перешёл на сторону сильных и справедливых.
А Изя стоял, расставив ноги в тюремных башмаках, небритый, грязный, расхлюстанный, рубашка из штанов вылезла, на ширинке не хватало пуговиц, – стоял во всей своей красе, такой же, как всегда, нисколечко не изменившийся, – и разглагольствовал, и поучал.
— Не тяни, маленький негодяй! — произнес Арамис, по-прежнему не оборачиваясь. — Да, я маленький, — с достоинством произнес Ятуркенженсирхив. — Но я вот уже три года как годяй.
— Так вот, великие писатели тоже всегда брюзжат. Это их нормальное состояние, потому что они — это больная совесть общества, о которой само общество, может быть, даже и не подозревает. А поскольку символом общества являешься в данном случае ты, тебе в первую очередь и накидают банок… — Изя хихикнул. — Воображаю, как они расправятся с твоим Румером! Гейгер пожал плечом. — Конечно, если у Румера есть недостатки, настоящий писатель обязан их изобразить. На то он и писатель, чтобы врачевать язвы. — Сроду писатели не врачевали никаких язв, — возразил Изя. — Больная совесть просто болит, и все…
Так мне и надо, тунеядцу. Все работают как люди. Капитан летает. Атос ловит блох на голубых звёздах. Лин, счастливчик, лечит коров. Ну за что мне такое? Почему я, честный работящий человек, должен чувствовать себя тунеядцем?» Он брёл по тропинке и думал, как хорошо было в ту ночь, когда он нащупал-таки решение проблемы Чеботарева и поднял с постели Лиду и заставил всё проверить, и, когда всё оказалось правильным, она даже поцеловала его в щеку. Поль потрогал щеку и вздохнул. Здорово было бы сейчас зарыться в какую-нибудь ха-арошую проблему вроде теоремы Ферма. Но в голове лишь звенящая пустота и только какой-то идиотский голос твердит: «Извлечём из чего-нибудь квадратный корень. »
«Дзанн, дзззанн, дззан. » — Они сидели под ливнем смерти и слушали очаровательную музыку, — сказал Юрковский. — Слушайте, нельзя ли выключить этот проклятый трезвон? Я не привык умирать в таких условиях. «Дзанн, дзззанн, дззан. »
Он подхватил с пола один из альбомов и стал рывками переворачивать листы. — Какой мир загадили, — говорил он — Какой мир! Ты посмотри, какой мир. Гай глядел ему через руку. В этом альбоме не было никаких ужасов, просто пейзажи разных мест, удивительной красоты и четкости цветные фотографии — синие бухты, окаймленные пышной зеленью, ослепительной белизны города над морем, водопад в горном ущелье, какая-то великолепная автострада и поток разноцветных автомобилей на ней, и какие-то древние замки, и снежные вершины над облаками, и кто-то весело мчится по снежному склону горы на лыжах, и смеющиеся девушки играют в морском прибое. — Где это все теперь? — говорил Максим. — Куда вы все это девали, проклятые дети проклятых отцов? Разгромили, изгадили, разменяли на железо. Эх, вы. человечки.
Это было самое большое и самое страшное открытие из всех, которые Максим сделал на своем обитаемом острове. Излучение башен предназначалось не для выродков. Оно действовало на нервную систему каждого человеческого существа этой планеты. Физиологический механизм воздействия известен не был, но суть этого воздействия сводилась к тому, что мозг облучаемого терял способность к критическому анализу действительности. Человек мыслящий превращался в человека верующего, причем верующего исступленно, фанатически, вопреки бьющей в глаза реальности. Человеку, находящемуся в поле излучения, можно было самыми элементарными средствами внушить все, что угодно, и он принимал внушаемое как светлую и единственную истину и готов был жить для нее, страдать за нее, умирать за нее. А поле было всегда. Незаметное, вездесущее, всепроникающее. Его непрерывно излучала гигантская сеть башен, опутывающая страну. Гигантским пылесосом оно вытягивало из десятков миллионов душ всякое сомнение по поводу того, что кричали газеты, брошюры, радио, телевидение, что твердили учителя в школах и офицеры в казармах, что сверкало неоном поперек улиц, что провозглашалось с амвонов церквей. Неизвестные Отцы направляли волю и энергию миллионных масс, куда им заблагорассудится. Они могли заставить и заставляли массы обожать себя; могли возбуждать и возбуждали неутолимую ненависть к врагам внешним и внутренним; они могли бы при желании направить миллионы под пушки и пулеметы, и миллионы пошли бы умирать с восторгом; они могли бы заставить миллионы убивать друг друга во имя чего угодно; они могли бы, возникни у них такой каприз, вызвать массовую эпидемию самоубийств. Они могли все.
Душный мир. Неблагоприятный, болезненный мир. Весь он какой-то неуютный и тоскливый, как то казенное помещение, где люди со светлыми пуговицами и плохими зубами вдруг ни с того, ни с сего принялись вопить, надсаживаясь до хрипа, и Гай, такой симпатичный, красивый парень, совершенно неожиданно принялся избивать в кровь рыжебородого Зефа, а тот даже не сопротивлялся. Неблагополучный мир. Радиоактивная река, нелепый железный дракон, грязный воздух и неопрятные пассажиры в неуклюжей трехэтажной металлической коробке на колесах, испускающей сизые угарные дымы. и еще одна дикая сцена — в вагоне, когда какие-то грубые, воняющие почему-то сивушными маслами люди довели хохотом и жестами до слез пожилую женщину, и никто за нее не заступился, вагон набит битком, но все смотрят в сторону, и только Гай вдруг вскочил, бледный от злости, а может быть от страха, и что-то крикнул им, и они убрались. Очень много злости, очень много страха, очень много раздражения. Они все здесь раздражены и подавлены, то раздражены, то подавлены. Гай, явно же добрый симпатичный человек, иногда вдруг приходил в необъяснимую ярость, принимался бешено ссориться с соседями по купе, глядел на меня зверем, а потом так же внезапно впадал в глубокую прострацию. И все в вагоне вели себя не лучше. Часами они сидели и лежали вполне мирно, негромко беседуя, даже пересмеиваясь, и вдруг кто-нибудь начинал сварливо ворчать на соседа, сосед нервно огрызался, окружающие вместо того, чтобы успокоить их, ввязывались в ссору, скандал ширился, захватывал весь вагон, и вот уже все орут друг на друга, грозятся, толкаются, и кто-то лезет через головы, размахивая кулаками, и кого-то держат за шиворот, во весь голос плачут детишки, им раздраженно обрывают уши, а потом все постепенно стихает, все дуются друг на друга, разговаривают нехотя, отворачиваются.
Первое: вступление человечествa нa путь эволюции второго порядкa ознaчaет прaктически преврaщение хомо сaпиенсa в Стрaнникa. Второе: скорее всего, дaлеко не кaждый хомо сaпиенс пригоден для тaкого преврaщения. Резюме: — человечество будет рaзделено нa две нерaвные чaсти; — человечество будет рaзделено нa две нерaвные чaсти по неизвестному нaм пaрaметру; — человечество будет рaзделено нa две нерaвные чaсти по неизвестному нaм пaрaметру, причем меньшaя чaсть форсировaнно и нaвсегдa обгонит большую; — человечество будет рaзделено нa две нерaвные чaсти по неизвестному нaм пaрaметру, меньшaя чaсть его форсировaнно и нaвсегдa обгонит большую, и свершится это волею и искусством сверхцивилизaции, решительно человечеству чуждой.
Деточка, да я бы с твоим бюстом горя бы не знал.